Глава II
ЛИБЕРАЛЬНО-ДЕМОКРАТИЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ В РОССИИ В ПЕРИОД КОРЕННОГО РЕФОРМИРОВАНИЯ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ (1861-1991)
2.1. Развитие демократии и либерализма до крушения думской монархии
Эпоха глубочайшего реформирования государственной организации в России началась фразой вступившего на престол Александра II: «Лучше, чтобы реформа произошла сверху, чем ожидать, чтобы крепостное право было отменено снизу». Ситуация была такова, что мужик был готов осуществить реформу с топором и «красным петухом». Царь лучше всех понял то, что прославленная долготерпимость русского человека оканчивается там, где внешние обстоятельства начинают озлоблять его.
Для проведения реформ понадобились новые люди. Из департаментов, из университетов были взяты наверх люди, ранее замеченные властями в проявлениях либерализма. Действительно, все самостоятельные мыслящие либералы того периода являлись, как правило, академическими учеными или критически настроенными журналистами. В стране не было, в отличии, например, от Франции, сильной, организованной и просвещенной буржуазии, которая выдвигала из своих рядов и пламенного трибуна, и острого теоретика-доктринера. Русское третье сословие, сла- бое экономически и реакционное политически, скорее оставалось резервом самодержавия и поместного дворянства, чем самостоятельным фактором в столкновении классовых интересов и реализации сословных потребностей. Самое большее, на что оно было способно, — выделить небольшую группу образованных либералов, сторонников реформ. В борьбе против помещичьего класса буржуазные либералы объединились с дворянскими либералами, что создало достаточно мощную силу, противостоящую реакции.
Либералы надеялись, что освобождение крестьян на относительно благоприятных для них условиях (с землей и с ограниченными повинностями по отношению к помещикам), во-первых, предотвратит крестьянское восстание; во-вторых, обеспечит возможности дальнейшего капиталистического развития. После окончания Восточной войны голоса либералов разных оттенков громко зазвучали с университетских кафедр и со страниц газет.
Но в эти же предреформенные годы слово «либерал» начало приобретать негативный оттенок: оно стало ассоциироваться в общественном сознании («мнении народа») с примиренчеством по отношению к злу, готовностью к беспринципным компромиссам, пресмыкательством перед властью. Эти годы явились тем историческим перекрестком России, когда массовое либеральное движение в обществе раскололось на два крупных течения — либерально-демократическое (эволюционное) и революционно-демократическое (радикальное). Разделительная линия между ними становилась все более четкой со временем, несмотря на значительный спектр политических сил в пределах каждого течения. Хотя приходили новые времена и ставились новые задачи, но в России всегда все резко поляризировалось по формуле: «Эх ты, Русь православная! Заморянину и его дворне — родная мать, своим детушкам — злая мачеха!..»
Крестьянская реформа, объявленная манифестом от 19 февраля (3 марта) 1861 года, имела историческое значение. Она решительно содействовала капиталистическому развитию России. Вместе с тем, сохранив массу остатков крепостничества, реформа заложила «мину замедленного действия» под весь общественный порядок гигантской страны. Хотя со времени реформы прошло 150 лет и мир стал совсем иным, опыт ее под- готовки, проведения и последствий остается до сих пор актуальным.
Выработка общего плана реформы и уточнения состояния губерний для его осуществления заняла три года. Было установлено по переписи 1858 года, что численность крепостных крестьян составляла 20,2 млн. человек, или 39% всего населения, относительно к сословию крестьян. Другой крупнейшей категорией были государственные (казенные) крестьяне (16,5 млн., или 32%). К ним были близки удельные крестьяне, жившие на землях, которые принадлежали императорской фамилии (2 млн., или 4%). Законами 1863-1866 годов было урегулировано земельное устройство всех категорий крестьян, в том числе безусловное и без выкупа предос- тавление личной свободы крепостным.
Проведение реформы возглавили известные либералы того времени — Я. Ростовцев, товарищ министра внутренних дел Н. Милютин, руководители славянофильского движения в России князь В. Черкасский и Г. Самарин.
Вслед за крестьянской реформой царь Александр II с группой либерально-демократических политиков провел в интересах народа целый ряд других реформ, имевших существенное значение для развития страны — земская, городская, судебная и военная.
Земская реформа 1864 года создала местное самоуправление для всех классов, что было существенным либерально-демократическим достижением. Выборные представители каждого уезда имели полный контроль над школами, народным здравоохранением и дорогами. Избранные в уезде представители формировали орган, называвшийся управой, сроком на три года, а также избирали губернское собрание, которое избирало губернскую земскую управу. В избирательном процессе имелось разделение избирателей (и соответственно их представителей в органах земства) на три курии: частных владельцев земель, крестьянские общины и городское население. Городская реформа 1870 года имела сходные с земской мероприятия: деление избирателей и избираемых на три курии — по имущественному цензу, который определяли таким образом, что каждая из трех равных (по сумме) частей полученного объема налогов доля имела определенное количество голосов. Таким образом, в городской думе более богатые имели большее количество голосов, что соответствовало духу капитализма, то есть интересам «экономически активных граждан».
Не меньшее значение имела судебная реформа 1864 года, главным деятелем которой был либерал-западник С. Зарудный. Исходной точкой явилось улучшение судебной процедуры, введение суда присяжных и мировых судей, создание официального сословия присяжных поверенных, а также специальные волостные суды, созданные для облегчения усилий крестьян, отстаивавших свои права в судебных органах.
Последним в числе общих реформ было введение всеобщей воинской повинности в 1874 году. Этот закон по своему духу был глубоко демократическим. В отношении срока службы и продвижения по ней особые привилегии давались лица, имевшим среднее образование. Классовые отличия никоим образом не принимались во внимания на военной службе, исключая гвардейских офицеров из аристократических кругов общества. Однако в этом не было необходимости, поскольку существовало два гвардейских корпуса шестидивизионного состава каждый, которые поглощали в свой состав всю аристократическую молодежь. Этой молодежи было немного: к началу XX века в России среди титулованных дворянских фамилий было 288 князей, 213 графов, 251 барон, два маркиза и два герцога.
Необходимые стране реформы тем не менее не принесли внутренний мир государству. Общество и государство остались разделенными и еще более обособились в своей автономии и независимости. Парадоксальным образом так далеко зашедшие социальные и административные реформы оказали негативное влияние на экономическое положение как десятков миллионов крестьян, так и лишенного работников поместного дворянства. Рост политической оппозиции самодержавию резко усилился, и в ее ряды вливались представители самых различных сословий и социальных групп. Одна из таких групп получила название разночинной интеллигенции (разночинцев), составленной выходцами из крестьянского, торгового сословия, духовенства и обедневшего дворянства, а потому не представлявшей какой-либо определенный класс. Эта новая массовая социальная группа деятельно включилась в либеральное движение, составив самые различные его политические группы. Этому способствовал рост числа газет и журналистов, рабочих мест в земских учреждениях, открытие новых университетов. Проблема отцов и детей, исследованная великим русским писателем И.С. Тургеневым в одноименном романе, имела самое актуальное значение для современного общества. Писатель верно указал, что умеренно-либеральные взгляды на развитие России были популярны в старшем поколении, тогда как студенты университетов, большая часть молодежи склонялись к радикально-революционным преобразованиям. Большинство интеллигенции и ее руководителей желали не только радикальных политических изменений, но и социальной революции.
Не следует забывать, что Россия была страной с преимущественно православным населением, что оказывало большое влияние на нравственность людей. Христианская нравственность проявлялась в том, что послереформенное общество было сверху донизу проникнуто током мыслей и чувств, «как послужить народу». Среди мобильных слоев населения, в первую очередь молодежи, охваченной революционно-христианским романтизмом, появилось и окрепло массовое движение «хождение в народ». В это время многие радикальные лидеры интеллигенции приняли курс на подготовительную пропаганду среди крестьянской массы и также поощряли любые течения антиправительственной деятельности. Такие интеллигенты жили среди крестьян и рабочих, внедрялись в семейства поместных дворян, работали в школах и земскими врачами, шли в промышленность, не упуская при этом ни малейшего слу- чая, чтобы проводить леворадикальную и революционную деятельность на местах. События тех лет очень хорошо отражены в произведениях крупнейших русских писателей Ф.М. Достоевского в романе «Бесы», Н.С. Лескова— «На ножах» и «Некуда» и А.Ф. Писемского «Взбаламученное море».
Разночинная интеллигенция, прошедшая университеты «хождения в народ», сформировала в своих рядах революционно-демократическое движение народничества, которое к концу XIX века трансформировалось в политическую партию социалистов-революционеров. Романтика революционной борьбы народников требовала от них быстрого распропагандирования крестьянских масс и выведение их на путь революционной борьбы. Однако народные массы в целом не спешили с социальной революцией, занимаясь обустройством своей повседневной жизни. Это вынудило народников в 1879 году приступить к тактике персонального террора и подготовки убийств крупных правительственных чиновников. Маркс и Энгельс поддержали этот революционный бум в России и писали в 1882 году своим российским единомышленникам: «Русская революция послужит сигналом пролетарской революции на Западе … современная русская общинная собственность на землю может явиться исходным пунктом коммунистического развития».
Подстрекательские заявления лидеров «марксидов» (выражение Г.В. Плеханова) поступили в Россию сразу после убийства народниками Александра II (1881 г.). Царь буквально накануне подписал утверждение комитета представителей в помощь Государственному Совету по законодательному утверждению так называемой конституции М.Т. Лорис-Меликова, министра внутренних дел. Этот проект содержал ряд оригинальных мыслей. Министр утверждал, что распространение в России конституционных учреждений невозможно и что по этой причине ввиду необходимости уменьшения роста революционного радикализма требуется обеспечить участие представителей всех сословий общества посредством их кооптации в Госсовет. Он предлагал сделать это путем привлечения всех заинтересованных земских выборных представителей по каждому касающемуся их земской деятельности законопроекту или любому другому.
Таким образом, русский просвещенный либерализм и реформизм в последней четверти XIX века принимает самые разнообразные формы: на левом фланге политического спектра — радикальные демократы и революционеры (социалисты и марксиды — коммунисты); на правом — ретрограды-консерваторы и сторонники абсолютного самодержавия; в центре — либеральные и конституционные демократы. Перенесение центра тяжести политического спектра направо существенно деформировало все политические отношения в обществе, и, конечно, верховная власть должна была сместиться в эпицентр политической жизни. Александр III, оставив во внутренней политике то положение, которое ему досталось, немедленно вызвал левую реакцию на правый крен в обществе. Общественное настроение, когда проект конституции был отставлен, резко раскололо общество: большинство мыслящих людей дистанцировалось как можно дальше от политической позиции царизма, что невольно привело к усилению, качественно и количественно, политических сил на левом фланге. В центре спектра либерально-демократическое движение оказалось в значительном меньшинстве. Его следующий подъем произошел только в ходе первой русской революции, когда ведущей либерально-монархической партией в России стала партия кадетов (Партия народной свободы). Реформистская деятельность царской администрации в период правления двух последних императоров Дома Романовых фактически прекратилась. Последующая либерализация и демократизация страны проводилась уже в условиях революции и являлась вынужденным под давлением народа явлением.
Индустриализация в России, начавшаяся после реформ Александра II, стала быстро развиваться, особенно в трех отраслях промышленности: текстильной, металлургической и пищевой. В мировом производстве Россия прочно заняла к 1913 году четвертое место. Городское население составило 25 млн. человек, или 15% всего народонаселения. В этом процессе роста городов большую роль сыграли столыпинские реформы, создавшие новый класс земельных собственников. Вместе с тем укруп- нение земельных наделов одних крестьян привело к обнищанию других и оттоку последних в города. Это вызвало увеличение численности городского пролетариата. В 1902 году была допущена легальная деятельность некоторых профсоюзов, с которой были сняты все ограничения только по закону от 4 апреля 1906 года. Препятствуя развитию профсоюзов, правительство невольно способствовало созданию нелегальных революционных организаций. Вместе с тем трудовое законодательство в России имело положительные черты: рабочий день был ограничен 10,5 часами (1897 г.), введены компенсация рабочему в случае несчастного случая (1903 г.) и страхование здоровья и от несчастного случая (1912 г.). К 1913 году в некоторых отраслях промышленности в Москве и С.-Петербурге средняя заработная плата составила 1500 рублей в год. На многих фабриках страны меньшая заработная плата компенсировалась предоставлением рабочим жилья, устройством больниц и фабричных школ.
Общий подъем экономики России к началу XX века оживил деятельность всего политического спектра общественно-политических движений в стране. Начало века ознаменовалось в русском общественном сознании определенным переломом, которого все общество ждало и пыталось понять его существо. Лучшие либеральные ученые и политические деятели выпустили программный сборник своих статей «Проблемы идеализма» (1903 г.), вновь поднимающие на современном уровне проблемы естественного права, которые во все времена служили в России источником либеральных, демократических и реформистских идей. Антитезой этой системы теоретического либерализма выступила теория марксизма. В своей метафизической сущности марксизм выступал против либерализма, особенно его моральной составляющей, которая касается прав и свобод человека. В марксизме существовали определенные крипторелигиозные мотивы, которые в условиях роста идеализма и религиозности общества начата XX века привлекали к нему определенную часть общества безотносительно к ее социально-политической базе. Так, А.А. Богданов и А.В. Луначарский с 1903 года активно занимаются созданием теории религии социализма.
Этот религиозный подъем вызвал резкий отток левых кадров, которые начинают по-новому воспринимать марксизм и переходить вновь на позиции традиционного гегельянства (объективного идеализма). Соответственно с этих философско-методологических позиций процессы в обществе наблюдаются в иной направленности и структуре. Подобная научно-практическая ориентация социально-политической деятельности интеллигенции вновь обратило ее к либерально-демократическим решениям насущных проблем, выдвинутых временем. Вновь к рубежу веков участие ученых в государственных делах, их воздействие на экономическую политику становится решающим. Из либеральных университетских профессоров вышли в министры финансов Н.Х. Бунге и И.А. Вышнеградский. Другой министр, будущий премьер, С.Ю. Витте широко привлекал в министерство финансов экспертов из числа университетских ученых. Университетская профессура воплощала собой цвет интеллигенции. В целом ее отличала либеральная идеология разных оттенков.
Прогрессивное содержание либерализма сохранялось постольку, поскольку он выступал за политические свободы, за демократию. Характерная черта либерализма того времени — склонность к эволюционному взаимодействию с властью, отрицание революции, борьба против революционеров, радикалов и социалистов. Необходимо отметить, что российский либерализм с момента своего возникновения постоянно эволюционировал, менял свое содержание в соответствие с вызовами времени. Позиции либеральной профессуры конца XIX столетия, имевшей большое влияние на студенчество, на печать, на общественное мнение, сыграли важную роль в утверждении учения марксидов (марксизма) в России. Вплоть до 1905 года русская профессура относилась к марксизму сочувственно и увлеченно. В 1890-е годы в вузах сформировалось целое направление так называемого легального марксизма, что отличало Россию от Западной Европы и США, где марксизм никогда не мог бы утвердить- ся в университетах, в официальной науке. Положение власти на правом фланге политического спектра общества объективно способствовало тому обстоятельству, что передовые либеральные ученые и мыслители объективно выступали идеологами капиталистического развития, а не сохранения самодержавия.
Цитаделью столичных либералов до эпохи массовых политических движений и партий (с 1905 г.) был университет. Университетский либерализм имел народнический оттенок и имел известную оппозицию к правительству. Студенчество в своей массе было левее общественного мнения в стране и сочувствовало революционному развитию. Западническая версия либерализма особо процветала в Московском университете, где имелись старые традиции, начатые еще профессором-западником Т.Н. Грановским и его учениками либералами проф. И.К. Бабстом и И.В. Вернадским. В 1880-1890-е годы на их смену пришли кумиры либеральной публики профессора К.А. Тимирязев, А.Г. Столетов, В.О. Ключевский, Б.Н. Чичерин. Племянник последнего Г.В. Чичерин стал первым наркомом иностранных дел в правительстве Ленина.
Либералы обоих главных толков стремились найти общий язык с правительством на основе компромисса и склонить его к умеренному либерализму. Например, Б.Н. Чичерин, будучи уже московским городским головой, подал в 1881 году царю большую программу либерально-демократических реформ при сохранении самодержавия. Чичерин предлагал: в политике — создание консультативного сословного «парламента» из представителей дворянства и земств; в экономике — освобождение крестьянина от общины и круговой поруки, безусловное выделение каж- дому хозяину пая земли.
Либералы предоставляли социалистам доводы, которые указывали последним на противоречивость их позиции нормальному, эволюционному и традиционному развитию: социалистический строй противоречит человеческой природе (в которой нет места скачкам), он не имеет нормы в историческом процессе развития общества, попытка его установления революционным путем должна вызвать реакцию и привести к утверждению худших социальных форм, чем капитализм. Либералы считали, что в основании учения марксидов (Маркса) лежат те примеры «колоссальной» человеческой глупости, которые коренятся в страсти, в чувствах, когда разум молчит. В этом случае нелепость, облеченная в туманное представление и прикрываемая мнимой научной фразеологией, может с легкостью выдать ложь за настоящий смысл и глубокую истину, что открывает путь к более активной восприимчивости ее теми умами, которые не привыкли связывать понятия в единое целое.
В конце XIX века в Московском университете преемственность российского масонства была воспринята его западнолиберальной профессурой. Вслед за Бабстом пришел его ученик либерал профессор А.И. Чупров, создавший школу политико-юридической ориентации (экономический факультет был создан в МГУ только при советской власти). Одновременно в МГУ преподает светило мировой юридической науки франкоман М.М. Ковалевский. Этот профессор был кумиром российской со- циалистической молодежи и позволял себе острую критику самодержавия. Соратниками Ковалевского были весьма популярные профессора-либералы МГУ И.И. Янжул и А.И. Чупров. Последние развивали идеи государственного социализма, подобно своим западным современникам — Л. Брентано, А. Вагнеру и А.Э.Ф. Шеффле. Эта группа либеральных политэкономов возлагала надежды на государство и его социальную политику как на орудие смягчения сословно-классовых конфликтов. Либерал-западник Янжул явился основателем современной финансовой науки в России. Он был первым и на Западе, кто проанализировал деятельность американских трестов на рубеже XIX-XX веков и написал о них монографию, которую приурочил к Всемирной Чикагской выставке, посвященной 400-летию открытия Америки. Наблюдения Янжула над Америкой остаются актуальными и сегодня, сто лет спустя.
Среди других либеральных демократов России рубежа веков следует отметить большую группу профессоров из Санкт-Петербурга — М.Е. Салтыкова (Щедрина) и М.В. Петрашевского, окончивших бывший Царскосельский (с 1844 г. — Александровский) лицей, а также крупнейших ученых и государственных деятелей-либералов академика РАН В.П. Безобразова, управляющего Госбанком Е.И. Ламанского и министра финансов М.Х. Рейтерна, воплощавших собой вплоть до 1900 года официальный, верноподданнический либерализм, но бывших вельможами и высокопоставленными государственными деятелями. Они активно выступали за либерально-буржуазное развитие России на основе современных им рациональных методов хозяйствования.
Академик В.П. Безобразов многое сделал для развития либеральных методов экономической науки. В силу конкретных обстоятельств и личных качеств он оказался представителем и рупором столичных, петербургских либералов и числился таковым вплоть до первой русской революции. Сей академик имел общие творческие и материальные интересы с влиятельными французскими финансистами, в том числе с основателем банка «Credit Mobilier» в Париже Исааком Перейром, экономистами- социалистами М. Шевалье и Г. Молинари. Таким образом, либералы-западники охраняли и скрещивали между собой социалистические идеи Сен-Симона и Ш. Фурье и буржуазные идеи и принципы союза индустрии, кредита и процента. Им была свойственна мистическая вера в силу процентного кредита, который создает необходимые и достаточные основы для преемственности капитала. Научные достижения западников-либералов в экономической теории привели к решению провести всемирный статистический конгресс в Петербурге, который состоялся в 1872 году. Конгресс был использован официальными либералами для пропаганды мнимого процветания России, что вызвало со стороны Салтыкова- Щедрина ряд едких статей.
Сильные и слабые стороны русского либерализма того периода полностью отражают все аспекты деятельности возникающего молодого класса — буржуазии. Она не имела ни опыта тонкой, изощренной эксплуатации класса наемных рабочих, ни опыта политической организации для борьбы на два фронта — против дворянства и против пролетариата. Творчество Салтыкова-Щедрина явилось той общественной попыткой представить, как будет развиваться этот «чумазый капиталист» и какое место он займет в русском обществе.
Писатель следующим образом охарактеризовал типические черты русской буржуазии. Во-первых, это — «ублюдки крепостного права», которые стараются восстановить его в новой форме — «менее разбойничьей, но, несомненно, более воровской». Во-вторых, это не тот, западный буржуа, который завоевывает положение в обществе трудолюбием и профессионализмом, хотя и «не без кровопийства», русский буржуа отличается праздностью, невежеством; он «перенял от своего западного собрата его алчность и жалкую страсть к внешним отличиям, но не усвоил себе ни его подготовки, ни трудолюбия».
На Западе буржуазия уже организовала современное общество в необходимой ей формах деятельности через воспитание «капиталистов индустрии — менеджеров и наемных управляющих акционерных обществ и банков за благопристойным фасадом парламентской демократии и многопартийности». В России ничего этого не было или было в гораздо меньшей степени развития. Русская буржуазия воспринималась как пря- мая наследница прежних эксплуататоров, находящаяся под защитой и опекой самодержавия с его государственным аппаратом насилия. Либералы-западники подливали масло в огонь этих народных представлений, используя их для свержения самодержавия насильственным путем. Так, постоянным рефреном сатиры писателя-вице-губернатора Салтыкова-Щедрина был тезис, что в России «закон слеп к бедным, но принимает во внимание мнение богатых». С другой стороны, такая массовая ветвь русского либерализма, как народничество, раскалывается на два крупных течения — радикальное (марксиды) и эволюционное. В первом стали преобладать революционные гегельянцы — Г.В. Плеханов и В.И. Ульянов, будущий Ленин. Дискуссии между представителями различных направлений либерализма были не только теоретическими, но поднимали проблемы, которые стояли в центре общественной жизни страны и привлекали внимание Запада. Центральным для этого движения общественной мысли был вопрос о судьбах социально-экономического развития России как страны, отставшей от передовых капиталистических стран.
В 1897 году численность населения империи составила 125,6 млн. человек. Среднегодовой темп прироста населения за предыдущие сорок лет составил 1,6%. В сельском хозяйстве было занято 93,7 млн. человек (75% населения), в промышленности — 12,3 млн. (10%), в торговле и на транспорте — 6,9 млн. (5,5%); в госаппарате и армии — 12 млн. (9,5%). По оценкам В.И. Ленина (1897 г.), классовая структура России имела следующий вид: крупная буржуазия, помещики, высшие чиновники и военные — 3 млн. человек (2%); зажиточные мелкие хозяева — 23 млн. чело- век (18%); беднейшие мелкие хозяева — 36 млн. (29%); пролетарии и по- лупролетарии — 64 млн. (51%). Таким образом, для России конца XIX века характерно было экономическое неравенство в огромных размерах:
1% верхних слоев населения владело более чем половиной национального богатства.
Либералы в правительстве отдавали себе отчет о последствиях резкого деформирования структуры национального хозяйства и дохода. В этот период были сделаны некоторые попытки «европеизировать» русский капитал путем принятия законов о труде, пошлинно-тарифного протекционизма национальной промышленности.
Премьеры С.Ю. Витте и П.А. Столыпин провели большой объем работ по реформированию русской экономики, в т.ч. ликвидация общины и развитие товарно-капиталистического крестьянского хозяйства и обеспечение стабильности национальной валюты — рубля, путем введения золотого стандарта. Вместе с тем внутриполитическое положение страны отличалось глубокими социальными противоречиями. Запад лицемерно играл на внутреннем недовольстве в России, пытаясь ослабить сильное государство и отдавая себе отчет в том, что главным препятствием к реализации его интересов является самодержавие. Левые западные радикалы-революционеры в этих усилиях империалистических государств ослабить Россию полностью разделяли мнение своих правительств. Все они — от президента США Т. Рузвельта до К. Маркса и Ф. Энгельса — приветствовали русских радикалов — от А.И. Герцена и П.Н. Милюкова до В.И. Ленина — и оказывали им существенную моральную и материальную поддержку в деле свержения самодержавия. Так, в период 1874- 1883 годов свыше 40% писем Маркса имеют своей главной темой русские дела, а в числе его русских корреспондентов имена Плеханова, Лаврова, Веры Засулич и др. Плеханов оставил воспоминания, где отметил, что писал Энгельсу в 1895 году о том, что книги Маркса очень популярны в среде русской интеллигенции и оказывают значительное влияние на рост и развитие массовых политических движений в России. Маркс и Энгельс еще в 1882 году писали Плеханову и Лаврову по поводу выхода в России нового издания «Манифеста Коммунистической партии»: «Россия пред- ставляет собой передовой отряд революционного движения в Европе». Интересно, что одной из первых напечатанных статей Ленина был его материал в заграничном социалистическом сборнике «Работник» на кончину Генерала (прозвище Энгельса среди социалистов и коммунистов). Из среды марксидов в крупные деятели либерально-демократического движения России перешли П.Б. Струве и М.И. Туган-Барановский. Струве был в длительной переписке с Энгельсом, Зомбартом и Бернштейном, крупнейшими общественно-политическими деятелями на Западе. Не был исключением Ульянов-Ленин, который с 1895 года имел личные контакты со всеми вождями западноевропейской социал-демократии, в число которых входил Плеханов. В конце XIX столетия русские марксиды (марксисты) стали серьезным фактором в общественной жизни страны.
Рубеж столетий — граница условная, литературная. Однако в истории нашей страны она разделила две эпохи — эпоху эволюционного развития и эпоху революционного, катастрофического развития. Впервые в истории России формировались политические партии со своей платформой и социально-экономической идеологией. В сжатые сроки разрозненные группы разных направлений общественной мысли объединились в соот- ветствующие политические партии с обязательными едиными идеологиями для их сторонников. Россия вступила в 1861 году в период глубочайших реформ, которые на рубеже веков трансформировались в революционное, катастрофическое развитие. Наша страна до сих пор находится в этом потоке испытаний, в ходе которого несколько раз изменялся государственный и социально-экономический строй России и который потряс всю «частную» жизнь населения и изменил течение духовной культуры России.
Идеократия в формах схоластического доктринерства и спекулятивного резонерства была присуща всем общественно-политическим движениям России. Это было связано с тем обстоятельством, что они вышли из народничества, которое раскололось на либеральное и революционное течения. В своей глубинной основе либералы имели религиозно-философские предпосылки своей политической деятельности, тогда как социал-демократы и марксиды — исторический и философский материализм. В свою очередь на своем III съезде в Лондоне в 1903 году марксиды раскололись на две партии — меньшевики (чистые марксиды) и большевики (неомарксисты). Помимо идеологических расхождений со- хранилось свидетельство и об иных причинах раскола. Тогда же на съезде Ленин объявил: «Нам не надо в партии еврейского засилья». Н. Бердяев в 1932 году нашел, что философские корни большевизма следует назвать философией социального титанизма вследствие персональной деятельности личности по обеспечению «диалектического скачка к диктатуре пролетариата». Сам Ленин добавляет к анализу своей деятельности следующее замечание, что «негативность является внутренней пульсацией самодвижения и жизненности». В действительности жизнь изменяется к лучшему, если движения души и действия позитивны. Либералы обвиняли неомарксистов в схоластике, когда все построения жизни в теории и на практике подгоняются под принятое за основу учение Маркса, когда философия превращается «в руководство для революционного действия» и позволяет политизировать и актуализировать «насущные» философские темы.
Идеологизированность российского общества накануне первой русской революции приняла широкие масштабы. Она выразилась в деятельности большого количества политических партий и групп, существовавших как подпольные организации. Во всех национальных регионах России действовали либеральные и социалистические партии с резко национальным оттенком: Армения, Грузия, Азербайджан, Польша, Литва, Финляндия, Туркестан и т.д. Более крупных объединений, представленных на общегосударственном уровне, не существовало, поскольку не существовало и достаточно длительного периода в практическом выражении свободы политического самовыражения для широких масс населения.
Программы и действия политических партий и групп не отражали подлинных интересов народных масс и являлись продуктом теоретических упражнений наиболее образованных людей в среде национальных сообществ, т.е. по преимуществу отражали взгляды представителей либеральной русской и национальной интеллигенции. Их ярко выраженная антиправительственная деятельность вызвала резкую политическую ре- акцию власти, что привело к концентрации значительного количества русских либералов и революционеров за рубежами России. Важную роль в жизни политических эмигрантских сообществ играли российские евреи, что отчасти объяснялось затруднительностью их поступления в российские университеты и вынужденными поисками возможности получить образование в других государствах. Многие из них учились в университетах Германии, Швейцарии и Франции.
Условия подполья, в которых формировались и развивались многие политические партии в России, в немалой степени объясняют специфику и направленность их деятельности. Атмосфера навязанной конспирации и запретов вынуждала их членов акцентировать внимание на теоретических дискуссиях, а не решать конкретные политические проблемы. Они не столько стремились понять подлинные стремления народа, сколько использовали его недовольство для успешного воплощения в жизнь собственных программ, т.е. практиковали в чистом виде политическое доктринерство разных видов и типов. Действительно массовое движение народников к началу 1880-х годов теряет свою силу и разбивается на множество политических групп, которые, теряя связь с народом, вырождаются в кружки либеральных и революционных толков. Среди последних набирают силу марксиды (адепты марксизма), возглавляемые Плехановым и Лениным.
Ленин представляет в среде и либералов, и революционеров примечательную фигуру. По отцовской линии он являлся прямым потомком московского великого князя и царя Бориса Годунова. Именно по этой причине царь Александр III дважды давал аудиенцию матери Ленина Марии Александровне (Бланк) по поводу помиловании его брата Александра, осужденного за попытку цареубийства в 1887 году. Она была единственной из родственников приговоренных к смертной казни, кто был удостоен этой милости. Царь дал согласие на его помилование при условии, если Александр Ульянов напишет в его адрес покаянное письмо, в котором раскаивается в содеянном злодействе. Брат Ленина, несмотря на уговоры его матери в течение почти месяца, отказался написать такое письмо, мотивируя отказ тем, что остальные народовольцы, приговоренные к смерти, не получили подобной возможности облегчить свою участь. Александр III не помиловал Ульянова, что означало пролитие царственной крови потомков Годунова и, по всей видимости, дало возможность Ленину заручиться в том числе поддержкой царских вельмож, недоволь- ных правлением Дома Романовых. По материнской линии Ленин находился в родстве с будущим шестым президентом ФРГ Р.К. фон Вайцзеккером и его очень влиятельными в Германии родственниками, многие из которых с середины XIX века до наших дней являются членами элитарного консервативного «Клуба немецких господ», являющегося «теневым» правительством Германии. В ходе советско-германских переговоров в 1939-1940 годах В.М. Молотов по указанию Сталина неоднократно ис- пользовал этот канал связи и встречался с Э.Г. Вайцзеккером. Это обстоятельство было бы странным фактом, поскольку в МИДе Германии были более высокопоставленные чиновники, если бы не известная Сталину родственная связь Ульяновых и Вайцзеккеров. Именно Вайцзеккер 21 июня 1941 года в 21 час 30 минут принял посла СССР в Германии В.Г. Деканозова по просьбе последнего в связи с поручением Советского правительства обсудить ноту Наркоминдела о напряженности на советско- германской границе. Среди других родственников Ленина по материнской линии — любимый фельдмаршал Гитлера Вальтер Модель, командующий немецко-фашистскими войсками под Москвой, на Курской дуге, под Ленинградом, в Белоруссии и организатора мощного контрудара по англо-американцам в Арденнах в декабре 1944 года, и выдающийся военачальник генерал танковых войск Хассо фон Мантейфель, достигший на Восточном фронте самого восточного меридиана согласно плану «Барбаросса» из всех подразделений нацистских войск (28 ноября 1941 г. 7-я танковая дивизия Мантейфеля форсировала канал Москва-Волга в г. Яхроме и находилась в 30 км от северной окраины Москвы). Войска Моделя и Мантейфеля прорвали фронт англо-американцев в Арденнах на ширину более 160 км. Войска союзников были стерты с лица земли; более 60 тыс. англо-американских солдат (в основном негры) были взяты в плен. До Брюсселя немцам оставалось всего 30 км, когда Рузвельт и Черчилль попросили Сталина срочно оказать помощь союзникам и начать наступление на Восточном фронте. Сталин был верен союзническому долгу, и 12 января 1945 года (на месяц раньше намеченного) Красная Армия начала свое историческое исполинских размеров наступление от реки Висла до реки Одер и Берлина. Союзники были спасены, но благодарности России от них нет и поныне. Модель застрелился в Руре в мае 1945 года, не желая попасться в плен к американцам.
Среди других родственников Ленина — крупнейшие историки и археологи из семейства Курциусов и Лепсиусов. К.Р. Лепсиус — ученик крупнейшего египтолога мира Ж.-Ф. Шампольона — научно обосновал и продолжил разделение истории и хронологии Древнего Египта на три пе- риода: Древнее, Среднее и Новое царства.
Деятельность Ленина и Плеханова привела к образованию в 1898 году первой общенациональной партии — РСДРП. Другая ветвь народников организовала общероссийскую партию социалистов-революционеров только в 1900 году. В 1903 году либерально-демократическое движение в России также образовала из своих рядов общероссийскую партию — Союз освобождения. В нее входили, в основном, професорско-преподавательский состав вузов, либерально настроенные помещики и дворяне. В 1905 году Союз был преобразован в Конституционно-демократическую партию, программа которой основывалась на политических учениях представителей конституционно-демократических (либеральных) группировок стран Западной Европы и Америки. Эти партии стремились оказать влияние на идеологию государственных служащих и городскую буржуазию, являясь, по сути дела, политической организацией средних классов, к которой примкнула часть подлинно буржуазных классов — купцы и владельцы промышленных предприятий.
Все эти партии объединяло стремление покончить с самодержавием и создать в стране представительное правительство на основе выборов, проводящихся путем всеобщего, прямого и тайного голосования. Однако между программами этих политических партий существовал огромный разрыв. Социал-демократы считали себя представителями рабочих, но на деле осуществляли лишь пропаганду социалистической революции среди них; эсеры считали себя представителями крестьянства, но при этом отстаивали национализацию или социализацию всей земли, включая крестьянские наделы, несмотря на то, что сами крестьяне стремились к их увеличению за счет раздела помещичьих земель. Либеральные (конституционные) демократы ратовали за установление парламентского правительства по образу и подобию французского или британского, однако совершенно не учитывали специфические особенности исторического прошлого российской политической системы, национальных традиций и ценностей русского общества и народа.
Поскольку деятельность всех этих политических партий была подчинена их идейным концепциям и проходила в русле политического доктринерства и начетничества, далекого от насущных потребностей и запросов народа как единого целого, то царское правительство удерживало за собой господство в общеидеологической сфере, что позволяло управлять политическим процессом в стране, более или менее быстро и энергично проводить в жизнь политические реформы. Однако правительство и царский двор находились под сильным влиянием реакционного высшего дворянства и чиновничества (в основном этнических немцев), которые саботировали движение страны к поставленным в ходе реформ политическим и социально-экономическим целям. Подобная инспирированная высшими реакционерами нерешительность правительства явилась главным фактором, обеспечившим успех революционным и этнорадикальным организациям (нерусские народы в 1897 г. составляли 57% населения). Еще больше усугубляла положение внутри страны моральная и матери- альная поддержка западной «заграницы». Лондонский конгресс II Интернационала (1896 г.), на котором впервые была представлена русская социал-демократия, пожелал успеха и поддержал ее действия «в их тяжелой борьбе против политической и экономической тирании». Этот конгресс открыл широкие возможности по использованию влиятельнейшей западноевропейской и американской социал-демократии и либеральной демократии в политической борьбе всех российских противников самодержавия.
В 1900-1903 годах разразился мировой экономический кризис. В России он проявился особенно остро и болезненно. Под его ударами гибли мелкие и средние предприятия. Усилилась концентрация промышленности, быстро росли монополистические объединения международных и российских капиталистов, установившие господство в горной, металлургической и других важных отраслях промышленности. Капитализм в России и мире вступал в империалистическую стадию, изменялась и природа государств, которые вступали в империалистическую борьбу на своих внешних рынках. В феврале 1901 года на улицы обеих столиц империи впервые вышли демонстранты с политическими лозунгами «Долой само- державие!». Правительство поначалу боролось с протестной волной либеральными методами. Так, например, жандармское управление выступило весной 1902 года с программой полицейского социализма и организовало ряд профсоюзов и некоторые легальные политические организации в ряде крупных городов для противодействия росту антиправительственных настроений. Куратором этих организаций был назначен полковник Зубатов С.В., начальник Московского охранного отделения с 1896 года, который покончил собой 2 марта 1917 года, узнав об отречении Николая И.
Революционные настроения русского народа на рубеже веков выражались по-другому и складывались в течение длительного времени. Революция в России назревала в течение многих лет. Политическая активность либеральной интеллигенции, которая составляла почти всю российскую интеллигенцию и, следовательно, представляла собой массовую и влиятельную силу, проявлялась в организации широкой политической агитации и пропаганды в рамках университетов и просветительских обществ. Ее влияние на студенчество было значительно, что выражалось в многочисленных студенческих волнениях. Либерально настроенные земство и помещики проводили легальные съезды, на которых широко обсуждались проекты реформирования страны, причем депутация земского съезда в июне 1905 года была принята Николаем II. Рабочие забастовки, крестьянские бунты и солдатско-матросские мятежи хотя и отражали смятение в народном сознании и народное недовольство, но были инспирированы социалистической пропагандой и агитацией эсеровских и эсде- ковских агентов.
Переломным моментом в умонастроениях общества и его крен к революционным действиям стали поражения царского правительства в русско-японской войне 1904-1905 годов и расстрел 22 (9) января 1905 года многотысячной толпы невооруженных, мирно настроенных рабочих и мещан в Санкт-Петербурге, возглавляемой священником Георгием Гапоном, который сменил полковника Зубатова в качестве куратора проправительственного либерально-демократического движения. Осенью того же года руководство революционной борьбой в Петербурге сосредоточилось вокруг специально созданного совета, в состав которого вошли руководители социалистических партий и представители некоторых других организаций. Он был назван Советом рабочих депутатов, причем такая форма организации стала повсеместно распространяться в России и просуществовала до 1991 года. Представителем первого Совета стал юрист Г. Хрусталев-Носарь, однако подлинным его руководителем был заместитель председателя Л. Бронштейн (Троцкий).
«Кровавое воскресенье» стало поворотным пунктом в истории борьбы трудящихся классов. Непосредственным его следствием стал союз рабочих с социалистическими партиями. К этому времени правительство осознало, что, не имея конкретного плана выхода из создавшегося положения и не располагая достаточной поддержкой народных масс, необходимо идти на уступки в политической сфере. По инициативе графа-либерала министра Витте 30 (17) октября 1905 года был издан «Манифест 17 октября», которым император гарантировал российскому народу: 1) основополагающие принципы гражданских свобод: неприкосновенность личности, свободу мысли, слова, собраний и организаций; 2) проведение демократических выборов; 3) впредь ни один закон не мог вступить в силу без предварительного одобрения его Думой. Воплотить в жизнь изложенные в манифесте политические принципы был назначен Витте, занявший должность председателя Совета министров. Он имел право назначить себе помощников из числа представителей оппозиции.
В манифесте нашли отражения основные требования представителей либерально-демократических сил России. В этом плане манифест следует расценивать как попытку объединения сил правительства и либеральных и демократических партий с целью не допустить грядущей социальной революции. Царское правительство впервые нашло в себе силы опереться на российский либерально-демократический общественный элемент, чтобы реально направить развитие страны по эволюционному пути. Руководители социалистического движения не приняли манифест, поскольку ориентировались на революционное развитие внутриполитической ситуации. С другой стороны, решение представителей либерально- демократических сил и партий отклонить приглашение графа Витте войти в состав кабинета министров следует объяснить политической неопытностью и политическим идеализмом их руководителей. В результате их отказа сбить накал революционного движения сразу не удалось и ликвидация революции затянулась до конца 1907 года, что привело к многочисленным неоправданным жертвам среди населения.
В начале марта 1906 года был издан манифест об учреждении парламента, состоящего из двух палат: Государственной Думы и Государственного Совета. В состав первой должны были входить депутаты, избранные народом, а члены второго наполовину назначались императором, а наполовину избирались представителями знати из земств и университетской профессуры. Избирательный закон предоставил людям право участия в предстоящем голосовании, которое, однако, не было ни рав- ным, ни прямым.
Следующей мерой, направленной на умиротворение крестьянства, была поддержка премьером Витте идеи экспроприации крупных поместий и передачи конфискованных земель крестьянам. Этот проект был разработан одним из министров Витте — Н. Кутлером, который впоследствии сыграл важную роль в финансовой реорганизации советского правительства, будучи помощником Председателя ВСНХ СССР Ф.Э. Дзер- жинского (!). На этом этапе данная аграрная реформа не прошла, но была реализована несколько лет спустя в премьерство П.А. Столыпина. Эта неудача, равно и неудачные попытки обуздать революционные настроения рабочих посредством правительственных манифестов, привели к нагнетанию социальной напряженности.