Глава 3
Эта глава о том, кто посвятил Бориса Ельцина в мальтийские рыцари; о том, как Игорь Николаев и Игорь Матвиенко пытались обрести семейное счастье с Джуной; о том, как «Ласковый май» переплюнул «Битлз», а Андрей Разин оказался племянником Горбачева; а также о том, почему гражданин Украины Анатолий Кашпировский стал депутатом Госдумы РФ
ЕЛЬЦИНА ПРИНИМАЮТ В РЫЦАРИ МАЛЬТИЙСКОГО КРЕСТА
Время между правлением Брежнева и началом перестройки. Три-четыре загадочных года. Переходный период от советского к чему-то новому. Тон начинали задавать неформалы. Что перестройка фактически началась, поначалу, может быть, не знали миллионы людей в стране, но об этом знала московская элита.
Эти ветра задували в салоне Джуны. Набирала обороты новая эпоха. В салоне появлялись новые люди, чьи таланты — политические и артистические — скоро окажутся востребованы. К Джуне приходил Борис Ельцин. Здесь бывал Михаил Бочаров, знаменитый в то время депутат. Появлялся Сергей Филатов, глава администрации президента тех лет. Впрочем, это было чуть позже.
Мало кто знает, что Джуна приняла Ельцина в рыцари Мальтийского креста. Она ездила за рубеж и там завела знакомства с разными организациями, которые были связаны с Мальтийским крестом. Теперь я понимаю, что это были несерьезные организации. Здесь было нечто от шоу-бизнеса и какой-то элемент авантюры, но Джуне понравилась такая идея. Она стала всем раздавать рыцарские звания. Как бы имея на это разрешение от самого главы ордена. Вручила в том числе и Борису Николаевичу.
Общался Ельцин довольно странно: был приветлив, но ничего внятного не говорил. Такая была сильная партийная привычка не произносить ничего определенного. Хотя к тому времени он как раз ушел с высокого поста. Тем не менее излагал в таком стиле: «Ну они меня хотели!.. Но я им этого не давал!..» О чем речь? Кто они? А все, конечно, кивали. Вроде как понимали, кто они. Понимали, о чем идет речь. С другой стороны, к такому заявлению не придерешься. Что он сказал? А ничего не сказал!
Я впервые встретился с Ельциным, когда он сидел в Госстрое. Был снят со всех постов и лишен всех званий. Никто к нему не приходил, как я понял. Рядом был лишь помощник Суханов. Иногда какой-нибудь журналист иностранный звонил, и все. В тот момент у моих приятелей появилась идея провести концерт памяти жертв сталинских репрессий. По этой теме я как раз и пришел к Ельцину. У нас с ним произошел часовой разговор. Мой собеседник никуда не торопился. Говорили обстоятельно, мне было очень интересно. И чувствовалось, он дорожит, что к нему пришли, что ищут его поддержки. Уже выйдя от него и будучи под большим впечатлением от нашей беседы, я вдруг сообразил, что ничего определенного по интересующей нас теме Ельцин так и не ответил. Сказал только, что надо думать…
К Джуне приходили и совсем молодые люди, которые потом стали знаменитостями, вскоре начали диктовать моду 80—90-х годов. А сюда пришли они совсем неопытными малоизвестными ребятами. Именно здесь я познакомился с Андреем Разиным. Тем самым отцом «Ласкового мая».
Очень узнаваемым персонажем из молодежи Джуни- ного салона был Игорь Матвиенко, отец «Любэ», потом, «Иванушек», сейчас группы «Корни» и «Фабрики». Хотя, конечно, «Любэ» — это самый грандиозный его проект. Песню «Батько Махно» я услышал первым из тех, кто не имел непосредственного отношения к музыке. Он мне первому поставил. Матвиенко часто ходил к Джуне, и единственный из всей нашей тусовки сочетался с хозяйкой салона официальным браком. Брак этот продержался пару дней, не больше. Но была роспись и состоялась красивая и оригинальная свадьба в гостинице «Салют».
Вообще-то у Джуны было много женихов. Молодые люди выстраивались к ней косяком, потому что она дико всем нравилась. Потому что отличалась от всего того, что мы знали до этого. Признаюсь, и я ей как-то сделал предложение.
Но со мной была особая ситуация. Выслушав мое заявление, Джуна очень корректно сказала: «Алекс, послушай меня, я готова. Но во-первых, у нас огромная разница в возрасте, а во-вторых, мне просто неудобно. Ведь я лично давно и хорошо знаю твою маму. Я ее лечила. И мне, честное слово, как-то неудобно. Если бы я не знала твою мать, семью, мне бы было проще с тобой общаться. Я все время буду думать: а что же твоя мать подумает обо мне? Скажет, ну ничего себе, охмурила молоденького. В общем, я не знаю, как строить отношения». Это был очень тонкий ход со стороны Джуны. Она понимала мою психику. Боялась ее надломить. И она искала предлог, который меня бы не ранил, но убедил. Это ей удалось. Я не обиделся. Ладно, говорю, Джуна, проехали.
Джуна со многими своими женихами доходила до стадии подачи заявления. Подавалось заявление в ЗАГС, а потом все это расстраивалось. Она подавала заявление с Игорем Николаевым, с послом Палестины Рами, близким человеком к Ясиру Арафату. Он часто бывал у нее дома.
Замужество ей совсем не было нужно, но она была человеком театральным. Она принесла с Кавказа яркий постановочный стиль. И почти искренне советовалась с друзьями и родственниками: «Что Игорь за человек? А что за человек Рами? А может, мне и правда выйти замуж?» Братья кричали: «Куда тебе замуж! Тебе нельзя». Она говорила: «Нет, у меня должно быть простое женское счастье». Потом это все удачно разваливалось.
И только с Игорем Матвиенко она пошла чуть дальше. Поразительно, но заявление не было забрано. Видимо, она понимала, что нельзя все время подавать заявления и забирать их обратно. Однажды нужно заключить брак. И даже сыграть красивую свадьбу. И вот — подали, расписались. Но счастье длилось два-три дня, после чего Джуна обвинила Игоря в том, что тот с восторгом смотрел на какую-то девицу. А это возмутительно для женатого мужчины. И снова все закончилось.
История получилась трагикомическая. Но мы до сих пор с Игорем вспоминаем то время, и он признается, что этот эпизод – один из самых ярких в его жизни. Может, и не первая его попытка обрести семейное счастье, но самая яркая, как вспышка ракеты. Каждый про себя понимал, что невозможно жить семейной жизнью, но сыграть в эту игру было интересно…Хотя, может быть, в какой-то момент в глубине души и лелеял надежду, что, может, ему это уготовано, что он нашел наконец свою половинку.
И у Игоря Николаева, наверное, были такие чаяния. С Джуной его, кстати, познакомил я. Николаев в то время работал у Аллы. Не думаю, что он мог бы сделать такое предложение Пугачевой. Мне кажется, что Игорь скорее поддерживал с ней рабоче-деловые отношения, понимая, что он зависим, и границы особенно не переходил. Но он стал ее важнейшим музыкантом…
А теперь отмотаем на пару лет вперед. И что мы видим? Что произошло нечто удивительное. Люди, которые оказались в Джуниной орбите, которых я встречал там в 85, 86-м годах, — Игорь Николаев, Бари Алиба- сов (темы женитьбы и любви не было, но он бывал там), Игорь Матвиенко, Андрей Разин — вдруг все превращаются в звезд. Происходит нечто странное. Ребята, которые просто собирались вместе у Джуны, слушали ее рассказы, сидели до утра, как будто по прикосновению магической руки — один за другим делают сумасшедшие карьеры. Разин – раскручивает свои суперуспешные и суперпопулярные проекты. Бари Алибасов — свои. Стал знаменитым часто заходивший сюда Тальков. Одновременно восходят на вершину политического Олимпа и бывавшие там политики. Тот же Ельцин.
Могло сложиться впечатление, что люди заходили в салон Джуны как в некую магическую комнату, откуда выходили знаменитыми.
В этом помимо мистической была и прагматическая основа. В салоне бывало много влиятельных людей. И конечно, молодежь, которая там толкалась, обзаводилась весьма неплохими связями. Причем уже не формальными. Дойти до некоторых персон просто так практически невозможно. А вот после ночи на кухне Джуны можно было позвонить по телефону новому знакомому, оказавшемуся важной шишкой, сказать: здравствуйте, меня зовут Алекс, помните, мы у Джуны виделись. Это был пароль. И крупный начальник снисходительно отвечал: ну подъезжай, поговорим. Расскажешь, какая там у тебя история. Все было как в настоящем серьезном клубе.
Хотя на одних связях не придумаешь «Ласковый май». И на одних связях не придумаешь песни для «Дюбэ». С другой стороны, без некоторой мистики тоже не обходилось. В 86-м, когда Игорь Николаев пришел к Джуне, он был знаменитым композитором Пугачевой. Он уже тогда написал «Айсберг», «Паромщик». Но сам как исполнитель известен не был. И вот именно с 1986 года он впервые появляется в эфире с песней «Старая мельница». В период тесного общения с Джуной, композитор стартовал с собственной карьерой, и у него все получилось. Это надежная карьера. Отличающаяся стабильностью. Николаев постоянная величина нашей эстрады.