Повесть
Сергей Турдин шагал по коридору институтского общежития твердой, уверенной походкой. Пальто его было расстегнуто, длинный шарф свисал до полу, шапчонка – по-молодецки, чуть-чуть набок. Так, разговор наверняка предстоит тяжелый. Непросто уломать этого фрукта. Но в принципе реально. Главное, подход найти. Турдин пихнул ногой дверь.
– Здорово, Олег. Учишься?
Сидевший за столом щуплый белобрысый парнишка, на вид лет пятнадцати, не больше, обернулся.
– Нет, письмо домой пишу, – ответил он.
– Письмо ты еще тридцать раз успеешь написать. Я предлагаю вариант поинтереснее, а именно: отметить сегодняшнее событие.
– Какое событие?
– Такой экзамен спихнули, а он спрашивает, какое событие. Чудак – человек! Лучше скажи, стаканы у тебя имеются?
Сергей привык брать быка за рога, не рассусоливать. “Надо его расшевелить, не дать опомниться,” – мыслил про себя он. Хозяин не очень-то был настроен выпивать, но под энергичным давлением гостя сломался. На столе появилась принесенная Сергеем бутылка крепкого вина. Сморщенные яблоки и банку дешевых консервов извлек Олег. Застолье началось с мемуаров, обильную пищу для которых дал прошедший экзамен. Потом пошли вольные темы, обо всем понемножку: о преподавателях, об одногруппниках, о филиппинской медицине, о целительнице Джуне, о книгах и модных дисках.
Турдин постепенно, без спешки, подводил к основному. Наконец, Олег спросил:
– Как Марина? Я же ее с тех пор не видел.
“Пора”, – решил Сергей. Затвор щелкнул.
– Мы разводиться будем. Только я прошу тебя в институте особо не распространяться.
– Понимаю, – тихо сказал Олег. Чувствовалось, что ему стало неловко.
– Я не хочу, чтобы наши знали. Тем более, что окончательно это пока не решено. Дитя жалко, а то бы я давно ушел.
– В твоих делах трудно советовать, но мне кажется, что тебе надо хорошо подумать и не торопиться.
Турдин в глубине души усмехнулся: мол, малыш, еще и советы выдает. Впрочем, не за тем он сюда пришел, чтобы оценивать поведение Олега. Ближе к делу.
– Да я и не тороплюсь. Но жить невозможно. Старик, сам посуди. Как можно жить, если каждый день тебе говорят: “Ты бездельник, иждивенец, ничего из себя не представляешь. Женился ради