Он подошел к своей квартире и надавил на кнопку звонка, ожидая услышать торопливые шаги за дверью. Но было тихо. Против обыкновения никто его дома не ждал. Пришлось разыскивать по всем карманам ключ, что доставило несколько неприятных минут из- за мысли о том, что ключа могло и не быть. Однако ключ нашелся в кармане забрызганных грязью, полинявших брюк. Едва захлопнув за собой дверь и сбросив изрядно надоевшие за месяц сапоги и ватник, Геннадий прошел в свою комнату и бросился на кровать.
Он проснулся, когда за окном было уже темно. Шел дождь, капли энергично барабанили по карнизу. Геннадий встал, выпрямился, сделал несколько резких движений руками с тем, чтобы окончательно прогнать сон, и шагнул из комнаты в неширокий коридор квартиры. На кухне он увидел отца, который стоял к нему спиной и расставлял на столе тарелки.
– Приветствую вас, Василий Петрович, – громко сказал Геннадий с едва заметной иронией на лице.
Плечи отца от неожиданности дернулись, он резко повернулся, и, расплывшись в широкой искренней улыбке, той особой улыбке, которая делает людей не выделяющихся своей внешностью, удивительно симпатичными и обаятельными, подошел к сыну и обнял его.
– Здорово. Я тебя будить не хотел, дай, думаю, поспит человек, отдохнет. Ну рассказывай, как работа была?
– Работа… – Геннадий замолчал, – работа есть работа. А где мама?
– Она в Новосибирске в командировке, там какая-то научная конференция. Слушай, Гена, давай поедим, я вот тут что-то приготовил. Ты есть-то хочешь?
– Конечно, хочу. С утра святым духом питаюсь.
Ели молча. Геннадий все время смотрел в тарелку, лишь иногда бросал свой скользящий, словно убегающий взгляд по сторонам. Отец сидел неподвижно и о чем-то думал.
– Ах, да, – спохватился отец, – совсем забыл, мы же твой приезд не отметили. Сейчас мы это дело исправим.
Он открыл холодильник и достал оттуда бутылку вина. Выпили по рюмке «за возвращение блудного сына» и за то, чтобы предстоящая учеба на четвертом курсе была успешной. Потом снова молчали.
– Так, – Василий Петрович встал из-за стола, – завтра будет суматошный день, пойдем-ка спать. Уже поздно.
– Я хочу сейчас ванну принять.