таком же стиле. Да, мое измерение – это я. И что же здесь плохого? Почему надо было долго язвить по этому поводу? Ведь все естественно. Каждого человека занимают прежде всего его проблемы, дела, чувства, поскольку он живет в мире своем отдельным организмом. Никто физически не может ставить на первый план чужие заботы, потому что мы в силу раздельного биологического существования вынуждены в первую очередь решать свои жизненные вопросы, ибо если мы не будем их решать, то просто невозможна будет сама жизнь. Образно говоря, можно посочувствовать соседу, страдающему головной болью, дать ему ценные советы или, еще лучше, найти хорошее лекарство, но… ты никогда не ощутишь в полном объеме его несчастье, если у тебя самого не болит голова.
– Таким образом, каждый за себя, так я понял, – сказал отец.
– Нет, неправильно ты понял. Взаимоподдержка среди людей важна и необходима, без нее никуда не двинуться, между тем она служит катализатором решения главных задач общества в целом и каждого его члена и не больше.
– Если логически развить все то, что ты тут… наговорил, получается, что общественное складывается простым суммированием личного.
Не простым суммированием, а где-то близким к геометрическому. Сейчас поясню.
Геннадий сделал паузу, собираясь с мыслями.
– Пояснять не стоит, – опередил Василий Петрович, – допустим, я с тобой согласен, и ты во многом прав, хотя это допущение весьма смелое. Но вот что я тебе скажу. В жизни нельзя считать себя сверхгением, даже если есть большие способности. Надо быть принципиальным, на основе святых принципов искать, учиться, а не тонуть в самодовольстве и восхищаться своими глупостями, как выходит у тебя.
– Что значит святые принципы? По-моему, принцип – это цель.
– Так-так, принцип отныне не правило поведения и не убеждение, а цель, которую, конечно же, ты предлагаешь достигать любыми средствами. Очень мило!
– Почему любыми? Я отвергаю методы, причиняющие беспокойство окружающим.
– А как же быть с ответственностью перед собственной совестью? Потом, как можно, скажем, антиморальными действиями не затронуть окружающих. И вообще, всякое действие, праведное и неправедное, прямо или косвенно касается людей, находящихся