Тайный визит профессора Воланда накануне перестройки

И он от души засандалил пряжечкой.

Финал сцены черные маги и их новый знакомый не лицезрели. К тому времени они уже обедали на квартире у Митева.

“Первая фаза операции близилась к успешному окончанию”, – громко прочитал Воланд. Андрей дернулся. Заспанная физиономия с трудом оторвалась от письменного стола. Вот такая оказия! Неужели заснул? Выходит. Странно! Ведь спать не хотелось, совершенно не хотелось. И обычная вечерняя усталость куда-то пропала. С каким энтузиазмом Андрей заперся в своей комнате, когда гости улеглись. Бумага, ручка, полная тишина и горный поток мыслей. Сколько он раньше мучился, боясь приблизиться к чистым листкам. Отчетливая картинка образов будущего романа никак не виделась. Замысел был, образов не было. Сегодня ночью образы пришли, живые, с кровью и костями. Он физически их ощущал, знал о них все, представлял каждый жест, каждый взгляд и по-настоящему, как жених невесту, любил Джульетту. Она закрыла собой его глаза, резкая, порывистая, воздушная, тонкая. Почему именно сегодня они повстречались? Помогли ли в этом черные маги? Наверное. Впрочем, Митев не думал в тот момент о магах. Он писал, он торопился. Временами ему казалось, что кто-то проник в комнату и встал за спиной. Тогда Андрей бросался к двери, неистово трепал ручку, убеждаясь всякий раз в ошибочности своих подозрений. Иногда слышались шорохи и звуки, напоминающие мяуканье. Затем и вовсе удивительные вещи начали мерещиться: смех, кашель, волчий вой, лошадиное ржанье, причем смех издевательский, кашель туберкулезный, ржанье предсмертное. Короче, жуть. Другой лишился бы рассудка, но увлеченному творчеством легче. “Нервы”, – решил Митев, тем самым оградив себя от ненужных тревог. А как хорошо работать и спать, не испытывая тревог! Если же к отсутствию тревог добавляется присутствие духовного удовлетворения получается истинная сказка. В сказочном состоянии и пребывал Андрей, пока его не разбудил Воланд.

– Первая фраза операции близилась к успешному окончанию, – повторил профессор.

Андрей тут же стыдливо положил ладони на исписанный лист.

– Не волнуйтесь, – сказал профессор. – Нет ничего зазорного в том, что молодой человек стремится отличиться. Чем нырять на спор в ледяную воду или прыгать с пятого этажа на асфальт, лучше сочинять роман.

У Митева шевельнулось желание возразить, но мысли наехали одна на другую, спутались и вместо словесного ответа получился немой: кислая мина и демонстративное перекладывание рукописи в ящик стола.

– … Правда, я вижу, вы желаете отличиться серьезно, не по-детски.