Тайный визит профессора Воланда накануне перестройки

пиратов, с закрытым черной повязкой глазом, прохладительные напитки, романтические пейзажи и станет ясно, от чего росли кассовые сборы и не пустовал карман Звереныша. Однако, когда звуки гитарных струн докатились до толстых стен строгих учреждений, где больше предпочитают тишину, у мероприятия появились противники. Первая же проверка смыла инициатора вместе с инициативой. Артисты с кислыми лицами подались домой. Звереныша вызывали в милицию. Зная с какими муками обычно пробиваются к свету любые начинания, следователь упорно не верил, что подросток-практикант сумел за считанные дни уломать начальство, обойтись практически без бумаг, разрешений, согласований. Не верил следователь в случайность встречи с цыганами в ресторане и в чистые помыслы журналиста, поведывавшего о необычных концертах в репортаже по местному радио (журналист вскоре исчез: увлекся певицей у которой брал интервью тогда на теплоходике, и рванул за ней в столицу). Верили – не верили, но в конце концов по малолетству простили. Правда из училища исключили. Попутно обнаружились еще одни хитрости при поступлении, липовые документы и прочие безобидные вещицы, компенсировавшие недостаток образования.

Сильные потрясения в нежном возрасте поуменьшили бы пыл у кого угодно, да только не у Звереныша. Он, наоборот, прибавил пыл, жадно набирался жизненного опыта. Набирался сперва на овощной базе, потом в кулинарном техникуме, летом в ларьке в парке Культуры и отдыха. Наконец, более или менее осел поваренком в гостиничном ресторане и одновременно вместе с одним доцентом-медиком читал лекции по линии общества “Знание” на тему “Новая техника чистки зубов”. Точнее сказать читал доцент, Звереныш организовывал. Именно в этот период подъема родители – оба психологи – отослали свое чудо чудес в летний лагерь под надзор Вольфрама Тимофеевича Костина.

В купе жарило. Мужички заклевали носом. Стив замолк, устав от собственных рассказов. Бегемот сухо, но уважительно попрощался с компанией и вышел. В последний момент Стив всунул в мягкую ладошку начальника сверток с куском рыбки в качестве, так сказать, сюрприза. В тамбуре со свертком стряслось происшествие. Он выпал из рук, раскрылся. Когда же обладатель нагнулся, рыба вдруг заскользила по полу, затем подпрыгнула, да, изловчившись, впилась коту в палец, проскулив три раза специфическим рыбным голосом на чистом, без акцента, русском языке: “Гони пять рублей! Я денег стою! Я дефицит! Меня скоро химотходами совсем отравят!” Одновременно в метре от Костина образовалась тень, которая качалась – качалась и испарилась. После испарения в стенке вагона зияла дыра. Через нее, через эту дыру лилась вонючая, бесцветная жидкость. Костин заткнул