Очередной раунд Селиванова

– Нет уж, дайте-ка я договорю, – сказал Селиванов и подумал: “Кажется, я подавил ее. Великое дело кредо”. – Иначе обо мне сложится неправильное впечатление. Это ведь ужасно обидно быть неправильно понятым. Вот вы, например. Взяли и обозвали меня счетно-решающей машиной. Почему? Оказывается потому, что у меня нет страстей и переживаний, есть только эдакий рассудочный аппарат, который высчитывает, что стоит делать, что не стоит. Далее вы утверждаете, что так жить нельзя, так жить противоестественно. Вот и выходит, что вы совсем не поняли, о чем я битый час толковал. Человек не машина, он обязан иметь чувства, и чем красивее и утонченнее они будут, тем лучше. Без чувств человек превращается в дубину, неодушевленный предмет.

Наташе начало надоедать общение. Тяжеловесные идейные конструкции давили на психику. Федор Алексеевич же все больше самовоспламенялся, упиваясь широтой полета своей буйной мысли.

– Чувства неизменно должны управляться разумом. В этом весь фокус. Рациональное начало должно превалировать над биологическим началом.

– Послушайте, – не выдержала Наташа, – ваш практицизм потрясает. Для вас и жена, наверное, единица в штатном расписании.

– Между прочим, вы недалеко ушли от истины. В какой-то степени для супружества характерна проблема правильной расстановки кадров. Вы подыскиваете на определенную работу человека, который бы справился, по вашему мнению, с возложенными функциями. Что касается жены, то ее функции своеобразны, все их определяют по-разному. Вот и я попытался сперва их определить, а потом найти, так сказать, соответствующую кандидатуру.

– О боже… Вам не скучно жить?

– По моему виду это можно заподозрить?

– Вид у вас не скучающий. Но бесконечно решать какие-то вопросы, искать разные кандидатуры…

– Зачем мне искать кандидатуры. Кандидатура жены давно найдена, данной проблемы для меня не существует. Она решена.

– А если вы встретите женщину и полюбите ее?

– Вариант исключается. Моя жизнь устоялась, она развивается в ритме и направлении, которые меня вполне удовлетворяют. Кардинально что-то менять я не хочу. Глупо рубить сук, на котором сидишь, причем неизвестно ради чего.

– Послушайте, это же мещанство.

– Никакое не мещанство. Мещанство есть самодовольство, мелкие интересики, психология типа “урвать побольше и удрать”. Я же доволен своим образом жизни, дорогой, по которой шагаю, но