ГЛАВА XXIII
ТРАУРНЫЙ ПОЕЗД ЛЕНИНА
По субботам Филатов порой посещал клуб коллекционеров моделей железных дорог, размещавшийся в Политехническом музее. Железные дороги были его увлечением с детства, с тех самых пор, как отец купил ему в «Детском мире» на Лубянке одну из первых железных дорог фирмы «Пико». Они только‑только начали тогда поступать в продажу. То‑то радости было! Мерный перестук колес, бегущих по игрушечным рельсам, очаровал Сашу Филатова сразу и навсегда.
С тех пор он не изменял давнему увлечению, только все увеличивал и увеличивал свою коллекцию, которая разрослась в настоящее железнодорожное государство.
Из каждой своей зарубежной поездки он что‑нибудь да привозил для коллекции. А из Белграда не привез ничего. И он решил поискать для нее что‑нибудь в клубе.
В этот раз один из самых старых и почтенных членов клуба, отставной полковник железнодорожных войск Владислав Петрович, которого все звали просто Петровичем, демонстрировал свое новое приобретение – модель траурного поезда Ленина. Со стоял он из точной копии паровоза, стоявшего памятником на Павелецком вокзале, собственно траурного вагона, выкрашенного, вопреки исторической достоверности, в черный цвет, и вагона с красноармейцами охраны.
Траурный вагон имел откидную крышу, открывавшую внутреннюю часть. Там стоял гроб с никелированными ручками. Крышка у него тоже была откидная, а внутри лежала нарядная маленькая кукла с закрытыми глазами, на удивление похожая на Ленина.
Все толпились вокруг стола, цокали языками и спрашивали:
– Где купил такую красоту?
– Так, по случаю досталась, – уклончиво отвечал Петрович.
– Дорого?
– Не дешево.
– Ишь ты, – произнес кто‑то, – прямо матрешка железнодорожная.
Петрович никому не давал телефон мастера, который изготовил поезд. Во‑первых, чтобы не дергали. Работа эта долгая, кропотливая и суматохи не любит. Во‑вторых, настоящие мастера обычно имеют дело с одним коллекционером, который затем и перепродает их товар со своей наценкой.
Филатов знал Петровича давно, еще со времен своей первой дороги «Пико». Он поздоровался с ним за руку, осмотрел траурный поезд и произнес:
– Вещь! Я тоже такой хочу.
– У него сейчас нет, Саша, – остудил его пыл Петрович.
– А когда будет?
– Не знаю.
– Дай телефон!
Петрович сначала отнекивался, но потом отвел его в сторонку и продиктовал номер.
– Только тебе, – предупредил он. – Никому не раздавай.
Филатов кивнул и заметил:
– Странную он тему выбрал для изготовления модели, тебе не кажется?
– Нормальную, – встал на защиту мастера Петрович.
– Да?
– Для него это – нормально.
– Почему?
– Он работает в похоронной фирме.
– А‑а, ну тогда – да, – согласился Филатов, – тогда это вполне по его специальности.
Он полюбовался еще немного на похоронный поезд и уехал. В другое время у него вряд ли возникло бы желание заполучить в коллекцию такую пугающую игрушку, но сейчас, после похорон в Белграде, он почему‑то чувствовал, что она ему необходима.
Позвонив по полученному от Петровича телефону, он услышал тихий и какой‑то тусклый голос похоронного клерка.
– Добрый день! – сказал Филатов, не называя себя. – Я от Петровича. По поводу траурного поезда.
– Вы хотите его купить? – спросил тот.
– Именно, – подтвердил Филатов. – Я его видел, и он мне понравился.
– Он всем нравится! – удовлетворенно сказал клерк.
– Так уж и всем? – усомнился Филатов.
– Всем, кто не испытывает страха перед мертвыми.
– Я не испытываю, – немного самонадеянно сказал Филатов.
– Давно? – поинтересовался клерк.
Филатов удивился такому вопросу, но все же ответил.
– С некоторых пор. А вы? – не удержался он.
Клерк издал короткий смешок:
– Очень давно. Последствия профессии. Кстати, вы знаете, на чем основан страх живых перед мертвыми?
– На чем же? – спросил Филатов. Разговор его заинтересовал.
– На внешнем сходстве и внутреннем различии. Вроде бы и похож мертвый на живого, да не тот. В нем нет главного признака – самой жизни.
– Верно, – согласился Филатов. – Но если бы в нем была жизнь, он не был бы мертвым.
– Согласен, – сказал клерк. – Таково неразрешимое противоречие. Кстати, той же природы и ненависть мужчин к женщинам, а также наоборот.
– Какой?
– Они похожи друг на друга, но все же не такие, другие.
«Да он прямо философ, – подумал Филатов. – Это тоже следствие профессии? И свои ли мысли он мне излагает или повторяет чужие?» Разговор ему уже прискучил. Как человек живой и деятельный, он не любил отвлеченных теоретизирований.
– Очень может быть, – сказал он, чтобы закрыть тему. – Так что там с поездом?
– Он еще не готов.
– А когда будет готов?
– Трудно сказать.
– Мне нужен лишь траурный вагон с начинкой.
– Но его тоже нужно еще закончить.
– Ну так закончите побыстрее. Я заплачу.
– Смерть нельзя торопить, – произнес клерк. – Она приходит, когда наступает время, и уходит, когда видит, что здесь ей больше делать нечего.
«Странный он какой‑то», – подумал Филатов.
– Мы говорим об игрушечном вагоне или о чем? – уточнил он.
– И о нем тоже, – загадочно ответил клерк.
– Нет‑нет, уважаемый, – запротестовал Филатов. – Не расширяйте тему. Речь идет об игрушечном вагоне черного цвета с небольшой куклой внутри и больше ни о чем. Когда он будет готов?
– Это зависит от того, насколько он вам нужен.
– Плачу вдвое.
– Ну, – клерк задумался, – скажем, через неделю?
– Годится, – согласился Филатов. – Диктуйте адрес.