ГЛАВА XIII
ЗАКАДЫЧНЫЙ ДРУГ МИЛОШ
Едва Филатов вошел в гостиницу, как с диванчика в дальнем конце вестибюля поднялся мужчина среднего роста и умеренно плотного телосложения, примерно ровесник Филатова. У него были простоватые черты лица. Одет был дорого, но неброско, и если бы Филатов не знал, что он заместитель министра, то второй раз на него и не взглянул бы. На столике перед ним стояли чашка кофе и пепельница с несколькими окурками. Он изобразил на лице радушие, но получилось не очень убедительно, хотя он и старался изо всех сил. С приветливой улыбкой никак не вязались холодные с хитрецой серые глаза. «Из крестьян», – подумал Филатов еще до рукопожатия.
Он легко мог бы представить человека с внешностью Милоша за рулем трактора либо доящим корову на чистой, светлой и напичканной новейшим оборудованием ферме. Правда, для этого его понадобилось бы переодеть в белый халат и снять с руки золотой «Френк Мюллер», но все остальное подходило в точности – крепкий фермер средней руки.
Однако Милош заправлял не фермой, а частью работы министерства внутренних дел. Следовательно, он мог знать о смерти Слободана намного больше, чем известно простым смертным. Спросить ли его?
Филатов посмотрел в серые глаза Милоша, и вопрос отпал сам собой. Не стоило, пожалуй.
– Рад знакомству! – приветствовал Милош, сердечно пожимая руку Филатова обеими своими. – Много о вас слышал.
Филатову хотелось бы ответить ему такой же фразой, но до сегодняшнего дня он ничего не слышал о Милоше.
– Очень приятно! – сказал он. – Жаль, что пришлось встретиться при таких печальных обстоятельствах.
– Да, обстоятельства прискорбные, – согласился Милош, и маска радушия на его лице на мгновение сменилась маской печали. – Но мне хотелось бы поговорить с вами о другом. Присаживайтесь.
Филатов расположился на другом диванчике напротив Милоша. Тот и старался говорить как можно мягче, однако многолетняя полицейская практика давала себя знать – у Филатова появилось ощущение, что он если и не на допросе, то на собеседовании, которое очень легко может перейти в допрос. Милош достал визитку и протянул Филатову. На ней действительно было написано, что он – заместитель министра внутренних дел. Сомнения у Филатова рассеялись. Хотя их и раньше почти не оставалось. Черный лимузин с мигалкой и правительственным номером, вышколенный водитель, фигура охранника, маячившая поодаль, говорили сами за себя. Охранник Милоша делал вид, что он тут ни при чем, а просто скучает в холле, кого‑то дожидаясь, но наметанный глаз Филатова определил безошибочно – человек Милоша. Плюс еще один охранник должен быть на улице, не считая водителя.
Он положил на стол и подвинул Милошу свою визитку. Тот задержал на ней взгляд и убрал в нагрудный карман пиджака.
– Ну, вас‑то я и так знаю, – улыбнувшись, сказал он.
Филатову вдруг стало весело. «Уж не вербует ли он меня? – подумал он. – Таким топорным способом?» Это, конечно, было лишь шуткой. Его в жизни никто не вербовал, и он никому не собирался позволять этого делать. Филатов прищурился и посмотрел на Милоша иронично.
– О чем же вы хотели со мной поговорить? – спросил Филатов, закинув ногу на ногу и всем своим видом демонстрируя, что они здесь на равных.
– Так, пустяковый вопрос, личного характера, – скромно ответил Милош.
– Что за вопрос? – Филатова уже начала раздражать манера Милоша бесконечно затягивать разговор и уходить от сути дела.
– Вы ведь в Москве МГИМО оканчивали? – спросил Милош.
– Да, – ответил Филатов, недоумевая, при чем здесь МГИМО.
– Всех там знаете, наверное? – предположил Милош.
– Не без этого, – согласился Филатов.
– Конечно, всех, – резюмировал Милош. – И вас все знают. Вы – человек известный. Один из самых известных депутатов российского парламента.
– Ну, – сказал Филатов, которому не хотелось хвалить самого себя, но и не признавать очевидные факты он не мог, – возможно, в чем‑то вы и правы.
– Я ведь к чему затеял этот разговор, – перешел наконец Милош к делу. – Дочь у меня в этом году заканчивает школу. – Он достал из бумажника фотографию и протянул Филатову.
Снимок запечатлел веснушчатую девушку‑старшеклассницу на фоне классной доски. Ничем внешне не примечательную и даже не похожую на Милоша. Ее, пожалуй, нельзя было бы назвать даже особенно симпатичной. Больше всего она походила на молодую нескладную курицу, которая давно уже не цыпленок, но еще и не совсем полноценная курица.
– Милая девушка, – похвалил Филатов.
– Похожа? – спросил Милош.
– Ну, некоторое сходство есть, несомненно.
– Это вы так говорите, чтобы мне польстить, – усмехнулся Милош. – На самом деле она вся в мать.
– Вовсе нет, – сказал Филатов, чувствуя неловкость и от своих слов, и от этого ненужного ему разговора, – глаза вот совсем ваши.
Про себя он недоумевал, зачем ему сдался этот Милош вместе с его несовершеннолетней курицей? Вот же подфартило!
– Но речь‑то не об этом, – продолжал Милош. – Речь о МГИМО, где вас все знают.
– Вы преувеличиваете.
– Нисколько, – уверенно возразил Милош. – Вы очень известный политик. Я считаю, и это не только мое мнение, общенационального масштаба.
«Началась грубая лесть, – уныло подумал Филатов. – Лучшая из всех видов лести. Значит, будет просить либо что‑нибудь масштабное, либо нелепое». Он решил больше ничего не говорить, а молчать и спокойно ждать, пока Милош не разродится наконец своей просьбой.
Изобразив на лице вежливое любопытство, он уставился на Милоша. Однако до того все не доходило, что он переигрывает.
К ним подошла официантка:
– Что будете заказывать?
Только тут Филатов заметил, что та часть вестибюля, в которой они сидели, относилась к лобби‑ресторану.
– Еще кофе, – сказал Милош. – И виски.
– А вам? – повернулась официантка к Филатову.
– То же самое.
Пока ждали заказ, Милош опять не говорил о своей проблеме. Он взялся развлекать Филатова сербскими анекдотами про тещу и зятя. Юмор у них оказался совсем простой, как и повсюду в таких анекдотах, и Филатов лишь вежливо улыбался, в то время как Милош заливисто смеялся своим же собственным шуткам и хлопал его по руке.
Лишь после того, как они выпили виски, Милош поведал ему, в чем же, собственно, дело – он хотел устроить дочурку в МГИМО.
– Но я‑то чем могу вам помочь? – удивился Филатов.
– Ну как же, вы там всех знаете. И вас все знают.
– Ну и что?
– Переговорите, пожалуйста, с кем следует.
Филатов пожал плечами:
– Не думаю, что к моему мнению станут прислушиваться.
– Ну, не скромничайте, – опять стал напирать на лесть Милош. – Непременно прислушаются. Иначе и быть не может.
Филатову все еще не хотелось соглашаться.
– Ну а сами‑то вы что же? – спросил он.
– А что я? – стал прибедняться Милош. – Кто я там такой? Кто станет меня слушать?
– Да уж послушал бы кто‑нибудь, – заверил Филатов. – Не последний же вы человек в Белграде.
– То в Белграде, – рассудительно протянул Милош, а то в Москве. Там я просто иностранец. Вот как и вы здесь.
При этих словах Филатов порадовался, что не успел ничего предпринять в кафе. Тогда Милош, если бы ему стало об этом известно, разговаривал бы с ним по‑другому. Уже и сейчас в его последних словах содержался некий намек. Но на что? Или это просто показалось?
«Какова же цена вопроса? – стал прикидывать Филатов. – Сейчас обучение в МГИМО для иностранцев обходится под триста тысяч долларов. Естественно, что Милош не хочет платить такую сумму. Вот и ищет подходы к заветному институту».
То, что Милош изучил биографии всех гостей, прибывших из России, вплоть до мест учебы, выдавало в нем цепкого сыщика. Сыщика по призванию, который любит свою работу. Впрочем, иначе и быть не могло. В противном случае он просто не дослужился бы до такой должности.
– Ну, – осторожно сказал Филатов, – я мог бы попытаться поговорить кое с кем в МГИМО. Но заранее ничего не гарантирую.
– Не надо гарантий, – замахал руками Милош. – Вы только поговорите. А уж я в долгу не останусь.
«Ну вот, – подумал Филатов, – уже и бабки предлагает». Но вслух говорить ничего не стал. На одно только мгновение у него промелькнула мысль попросить у Милоша вместо мзды провести сегодня ночью повторное вскрытие Слободана. Но еще одного взгляда в холодные серые глаза Милоша хватило, чтобы от нее отказаться. «А есть ли у него вообще дети? – подумал Филатов. – Что он мне тут парит?»
Ему показалось, что на фотографии, которую ему демонстрировал Милош, на самом деле изображена не его дочь, а, может быть, задержанная по какому‑то делу малолетняя подозреваемая. У таких кадров, как Милош, все может быть.
Милош, словно бы угадав мысли, поспешил рассеять его сомнения.
– Вы знаете, – сказал он, как будто бы вопрос об обучении в МГИМО уже был решен, – мне не хотелось бы, чтобы моя Власта жила в Москве в общежитии.
– Почему? – спросил Филатов.
– Ну, шум там, пьянки, наркотики. Не нужно ей всего этого. Пусть лучше живет на квартире. Вы могли бы подыскать ей квартиру?
– Мог бы, наверное, – согласился Филатов.
К этому моменту они уже выпили по нескольку порций виски и Филатову стало легче раздавать обещания.
– А приглядывать за ней? – развивал наступление Милош.
«Этак он еще захочет, чтобы я закупал ей продукты и водил ее в театры». Милош понял, что перегнул палку, потому что тут же поспешил внести ясность.
– Нет, ничего такого не требуется. Просто заехать к ней раз в две недели или месяц и посмотреть, все ли в порядке. Чтобы родительское сердце было спокойно.
«Пошлю помощника», – решил Филатов. И пообещал:
– Заеду.
Милош удовлетворенно кивнул.
– Может, поужинаем вместе? – предложил Милош. – В здешнем ресторане хорошо кормят.
Филатов прислушался к себе. Несмотря на сравнительно недавний прием в посольстве, он опять хотел есть. Однако и от Милоша он устал.
– Не знаю, – неуверенно произнес он, – поздновато уже.
– Да бросьте вы, Александр! – стал уговаривать Милош. – Нам еще есть о чем поговорить.
«Неужели у него имеется и вторая дочь? – испугался Филатов. – Или же теперь речь пойдет о племяннице?» Он вопросительно посмотрел на собеседника.
– Речь пойдет о бизнесе, – пояснил Милош.
– Это хорошо, – кивнул Филатов.
Он и в самом деле был почти рад. Ведь бизнес никуда устраивать не придется.
В ресторане Милош с видом знатока комментировал меню и подсказывал Филатову, что надо заказывать. По всему было видно, что ему приходилось здесь бывать не единожды.
За ужином он завел речь о приватизации сербских предприятий.
– Вы же понимаете, – твердил он, – мы не хотим, чтобы они достались европейцам. Пусть лучше ими владеют русские.
Но предлагал все больше заводы, которые, насколько Филатов был в курсе, пострадали от натовских бомбежек.
– А в каком они состоянии? – спросил Филатов.
– В разном, – уклончиво ответил Милош. – Будете уезжать, я снабжу вас подробной тендерной документацией.
Филатову не улыбалось везти с собой ворох ненужных бумаг.
– Лучше расскажите так, – попросил он.
Милош на минуту задумался. Было видно, что он не очень в теме.
– Это долго, – отказался он. – Их лучше осмотреть своими глазами. Жалко, что завтра похороны, а то мы могли бы съездить.
– Жалко, – согласился Филатов, хотя на самом деле ему было нисколько не жалко – таскаться по закопченным цехам непонятно за какой надобностью ему не хотелось.
– А то, может, отменим? – предложил Милош. – На похоронах ваши отметятся, а мы пока делом займемся?
Филатову стало диковато. Замминистра внутренних дел собирался показывать ему заводы на продажу. Правда, завтра выходной, имел полное право.
– Да я в этом и не понимаю ничего, – отказался он. – К тому же мне надо выступить.
Несколько мгновений Милош, притворяясь захмелевшим, смотрел с улыбкой на него и обдумывал услышанное. Улыбка у него была замечательная – широкая, крестьянская, доброжелательная. Так и казалось, что сейчас он предложит напиться холодного молока из погреба. Но вместо этого он разлил по стаканам виски, до которого, как понял Филатов, был большой охотник.
Тут у Милоша в очередной раз зазвонил телефон. За то время, что они провели вместе, телефон у него звонил раз десять или даже больше. В этом для Филатова не было ничего удивительного. У него и самого дома телефон звонил столь же часто. Удивляло другое – то, как менялся Милош, отвечая на звонки. Голос его становился резким и властным, а лицо сразу приобретало какую‑то застывшую жесткость. Филатов подумал, что подчиненные перед Милошем должны трепетать, словно осенние листья на ветру.
Закончив разговор, Милош предложил выпить за совместные бизнес‑проекты. Потом завел разговор о том, что у него есть знакомый нефтетрейдер, который хотел бы закупать у России дополнительные объемы нефти, но с небольшой отсрочкой платежа. Если бы Филатов смог утрясти эту проблему, трейдер был бы очень благодарен.
– Можно и с отсрочкой, – согласился Филатов, – но деньги вперед.
– Нет, не вперед, – стал объяснять Милош, – а потом.
– Потом?
– Да.
– Когда же?
– Ну, недели через две.
– А не больше?
– Ни в коем случае! Я гарантирую.
«Ничего ты не гарантируешь, – подумал Филатов. – Потом ни тебя не найдешь, ни трейдера твоего». Но вслух говорить ничего не стал.
Вскоре Милош куда‑то позвонил, и за столом появились две девки. Филатов упустил момент их прихода. Он увидел их, когда Милош провозгласил очередной тост и те тоже подняли рюмки. Одна из них тут же принялась называть его Сашей. Она сказала и свое имя, но Филатов тут же его забыл, а переспрашивать было неудобно. Другая девка сидела возле Милоша и называла его Милей. Делала она это с некоторой опаской, словно боялась, что ее одернут. Но Милош молчал.
Дальше стало совсем весело. Милош через официанта заказывал оркестру русские песни «для дорогого друга Александра из Москвы». Остальные посетители ресторана вертели головами, пытаясь определить, кто же тут Александр. Филатову было неловко, и он уговаривал Милоша этого не делать, но тот не слушал.
Они плясали до упаду в колышущихся сполохах ресторанного света, а когда действительно стали чуть ли не падать, закончили ужин. Филатов подхватил свою кралю и поднялся с ней в номер.