квартирку. Получилось неплохо, что называется, дешево, но со вкусом. Так у них появилась вторая берлога, которую они с наслаждением осваивали, потому как первая, томасовская, надоела смертельно. Леша поменял машину, взял “Рено”. Теперь он не носил две трети зарплаты в представительство, и в банке у него шли проценты. Он вдруг обнаружил, что получает гигантские деньги. Сумма вначале пугала, вводила в замешательство. Но при ближайшем рассмотрении получалось, что денег не так уж много, ибо цивилизованному человеку, если он хочет поддержать свою принадлежность к определенному кругу, нужно и то, и другое, да и неизвестно сколько времени продлится это счастье. Пока есть контракт, можно быть уверенным. А дальше? Дальше неизвестно. Наши, конечно приложат усилия, чтобы контракт не продлевали.
Неделю Леша мучился вопросом: как поздравить мать с днем рождения. Позвонить или дать телеграмму? Или послать письмо? Письмо он быстро отмел – слишком долго, пока все уполномоченные прочитают и доложат начальству. Рука зудела позвонить, но звонок – это расспросы, ответы, объяснения. При всем желании услышать родные голоса, он предпочел телеграмму. Пока телеграмму. Пройдет немного времени, он до конца укоренится, дома потихоньку улягутся страсти, и тогда прямой смысл звонить. Алексей сочинил ласковую телеграмму, нарочито длинную, чтобы мать как женщина сообразительная сделала вывод, что денег он не жалеет, стало быть деньги у него водятся и вообще не так уж плохо ему живется. И тон текста он выбрал мажорный. Выверял, как в серьезном документе, каждое слово – ведь целый город прочитает. Отправил, и сразу как мешок с камнями сбросил с плеч. Улетела бумажка далеко, на другую планету. Ответа он не ждал.
Через некоторое время, когда Алексей уже порядочно забыл о телеграмме, на его рабочем столе зазвонил телефон. Было рано, он только появился на службе, не успел повесить пиджак на спинку стула. Кто это? С Томасом он только что вместе поднимался на лифте, он еще до комнаты не дошел. Кроме Томаса ему никто не звонил, почти никто.
– Алло, – проговорил осторожно Леша в трубку.
Внутри раздалось бормотание на немецком, потом щелчки и наконец отлично слышимый голос матери.
– Леша, Лешенька, – кричала мать, – алле.
-Мама, здравствуй, – сказал он, оправившись от шока. – Поздравляю тебя с днем рождения.
– Леша, как ты живешь? – она продолжала кричать.
– Нормально. У меня все в порядке.
– У нас несчастье – умер отец.
Алексей вздрогнул.
– Когда?
– Месяц назад схоронили. Скоро уже сорок дней.
– Что с ним было?
– В сугробе ночью замерз. К Михал Иванычу поехал, выпил там и не дошел… Замерз.
– В Москве, что ли?
– В Москве.
Чувствовалось, что мать на пределе, но не плакала, держалась. Она всегда умела себя контролировать.
– Как ты себя чувствуешь? – произнес Алексей, запинаясь.
– Ничего. Болею немножко. Когда ты приедешь, Лешенька?
– Я сейчас занят… работаю. Посвободнее буду – приеду. Или ты ко мне приедешь.
– Приезжай, к отцу на могилу пойдешь. Видишь, какой он у нас, войну пережил, а в мирное время умер… Замерз…
Установилась тягостная пауза.
– Мама, ты не болей, – нашел что сказать Леша. – Жизнь не повернешь назад. Я буду тебе звонить. Сама не звони, не трать деньги.
– Что деньги? Я же не каждый день. Где ты сейчас живешь?
– У меня все нормально. Я хорошо устроился. Чуть-чуть разберусь с делами, приглашу тебя в гости.
– На той неделе звонила Зоя. Она теперь в Харькове.
– Передай ей привет.
– Михаил Иванович на пенсию вышел. Отец как раз у него был. Не послушался, ночью в холод пошел, в час ночи, а как раз в Москве морозы. Утром нашли, он уже и не дышит.
Леша молчал? Что он мог сказать?
-… Лешенька, у тебя произошло несчастье? Да? Мы так толком ничего и не знаем.
– Мама у меня все нормально. Как-нибудь я тебе позвоню, и мы обо всем поговорим. Или приезжай в гости. Ты извини, я на работе, и мне не совсем удобно здесь… К тому же тороплюсь, ты меня удачно застала.
– Ладно, беги … Ты только звони, Лешенька. Не забывай. До свидания.
– Обязательно буду звонить, и ты обязательно приедешь в гости.
Он положил трубку. По щекам текли слезы. Как бы сами собой. Он
не страдал сентиментальностью, но, видно, настал момент разгрузиться, выплакаться. Жизнь подвела к такому моменту. И последняя капля нашлась сегодня. Отец … Леша ярко представил, как долго собирался отец к Михаилу Ивановичу, как мать ежедневно пилила: “Езжай, узнаешь, что к чему”. Наконец он собрался с духом