Песня, которая не прозвучит

– Куда глядят в данный момент ваши глаза?

– На Маяковку… Пойдем на Маяковку.

– Согласен.

Замусоренными дворами, притулившимися у стареньких, неказистых, частью уже покинутых жильцами домиков, они вышли к широкой, хорошо освещенной городской магистрали и медленно побрели по мокрому после дождя тротуару.

– Вы давно знаете Пашу? – спросила Нонешвили.

– Давно. Мы вместе учились в школе.

– А его жену?

– Зина училась в параллельном классе.

– По-моему она дура, эта Зина. За столом говорила какие-то глупости. Хотела я ей выдать, потом решила, черт с тобой… живи.

– Вы не правы. Она хороший человек, добрый. Звезд с неба не хватает, конечно. Но не всем же делать синхрофазотроны и выступать в “Олимпии”.

– Хотите меня уесть. Не получится. Я сама кого угодно сожру и не подавлюсь.

– Нисколько в этом не сомневаюсь.

Он тепло улыбнулся.

– Чего хихикаете? Думаете я болтаю? Нет, я не болтаю. Я слишком много заплатила за то, чтобы иметь то, что я имею. Помотаешься десять лет по халтурным ансамблям, по холодным гостиницам с банкой капусты и консервами и будет такая хватка, что о-го-го… любому глотку перегрызешь. Сколько было разных прослушиваний, сколько раз меня пихали, называли дешевкой. Но ничего, привыкла. С пяти лет вкалываю. Учительница Майя Соломоновна клала передо мной, на крышку пианино, десять спичек, и я играла десять раз одно и то же, перекладывая по спичке справа налево. Майя не проверяла, я могла переложить пару спичек, не играя, но никогда это не делала. А на улице солнце, на небе ни облачка. Из окон кричат: “К-о-о-ля, домой! Ма-а-а-ша, обедать!” А ты сидишь, как проклятая и долбишь эти фуги и инвенции Баха. Боже… как тяжело они мне давались.

– Зато сейчас вам многое дается и удается, – сказал Валерий. – Все люди, которые чего-то достигают, пробиваются с большим трудом.

– От этого не легче. Я иногда завидую бабам, которые живут спокойно: ходят на работу, по воскресеньям в кино или парк всей семьей, любят мужа и стирают ему рубашки. Хорошо… А я в семнадцать лет уже гонялась за каждой копейкой, не от жадности, а потому что нужны были деньги. Давала уроки музыки, подрабатывала в клубе, школе, где можно… При такой жизни станешь бойцом, даже если не захочешь. А вы боец?

– Боец. Только стреляю не очень метко. Наверное, из-за