Она привстала, сделала несколько движений. Руки поплыли, глаза закрыты. Да, не напрасно понравилась Марта Норская в свое время генералу. Тармаков очарованно глядел на небольшой спектакль. Однако следующий поворот был еще более неожиданным. Вдова удостоила гостя поцелуем в щеку. Алексей ощутил тепло. Вовсе не старушечий поцелуй, не порыв бабушки к внуку. Это была мгновенная вспышка. А потом опять чай и конфетки…
Время бежало. За редким исключением время не оставляло зарубок в памяти, текло ровно, блекло, одинаково. Потихоньку Алексей перескрипел зиму. С весной пришли страхи и переживания. Как выпускные экзамены? Куда распределят? И вообще распределят ли? У Тармакова сложилась хорошая репутация – “звезд с неба не хватает, но трудится, старается”. Бояться повода не было. Занятия не пропускал, общественную работу вел, не задирался, не хамил. Однако… Алексей почувствовал, как ребята вокруг немножко изменились, посерь- езничали, даже посуровели. В курилке болтали поосторожнее, с трепетом выпытывали друг у друга малейшие новости насчет настроений и планов начальства. Не менялся только Игорь Свирин. Он по-прежнему болтался по артистическим компаниям, вечерами и ночами гулял, утром на первом занятии клевал носом, на втором шептал Алексею о том, с кем он в очередной раз познакомился, и кто ему вчера крепко жал на прощание руку. Развеселость Игоря на фоне общей удрученности раздражала. “Конечно, – думал Леша, – твои родители знают все заранее, можно не беспокоиться”. Но вскоре Свирин втайне поделился, что он на грани развода, следовательно загранка сорвется, и Леша уже не раздражался, охотнее давал ему списывать и даже слегка жалел.
К Михаилу Ивановичу заходил нечасто, следуя совету отца “лишний раз не морочить голову”. В том доме принимали по- прежнему сердечно, жарили отбивные, наливали пиво, девочки крутили видео и много смеялись. Хозяин шутил и тоже смеялся, словом, мило. Ничего важного насчет своих жизненных перспектив Алексей не слышал. Михаил Иванович упорно обходил эту тему. Иногда лишь спрашивал о том, что происходит на Курсах, причем непременно с шуточкой. Тармаков стеснялся прямо задать вопрос, мол, что со мной будет, хотя такой вопрос сидел на кончике языка.
В мае приехал отец на традиционную встречу ветеранов. Естест- венно, виделся с Михаилом Ивановичем. Леше потом сказал: “Вроде все нормально”. Что нормально? Отец не тот человек, чтобы лезть в душу, высекать подробности. Поэтому “нормально”, с одной стороны, немного успокаивало, с другой – тревог не снимало. Хороший номер – специально жениться, проучиться год и никуда не поехать, вернуться в родной Прокопьевск, в свою безысходную контору, где