тряпки и технику на продажу, почти не скрывается. Просто это обсуждается вполголоса. В Вену летели обычно самолетом, оттуда с десятками тяжелых ящиков – поездом. Купе обычно заваливалось так, что нельзя было вытянуть ноги. Бдительным проводникам, дабы не волновались, давали по бутылке дешевого коньяка. Этот коньяк так и называли между собой – “смерть проводника”. Очередного отъезжающего провожали человек двадцать – тащили тюки, баулы, ящики, через окна затаскивали ковры. Знаменитый венский вагон! Сколько нужного и полезного для страны и отдельных ее граждан повидал он! К сожалению, вагон не может написать мемуары, а те, кто в нем работает, и подавно. Жаль. Захватывающая получилась бы книга.
Особая тема совзагранколонии – женщины. Они, как правило, не работают. Если женщина работает – значит “блатная”, “высокая”. Здесь хорошо считают не только свои, но и чужие деньги. Служат и муж, и жена – богачи. Им завидуют, их ненавидят. Неработающие женщины варятся полными днями в собственном соку. Крутятся между кухней, детьми, магазинами, мужьями, разводят сплетни, поливают тайно и явно друг друга. По праздникам жен задействуют для подготовки банкетов, они пекут в неимоверном количестве пирожки, которые с удовольствием уминают под водку иностранцы, или готовят тяжелые, с майонезом салаты. Еще они поют в самодеятельном хоре и приплясывают во время помпезных концертов к какой-нибудь дате или на Новый год, умиляя посла или представителя. Начальство любит такие зрелища, то ли потому, что денег за вход платить не надо, то ли за возможность посмотреть сразу на подчиненный персонал. “Это кто так лихо прыгает? Сидорова? Смотри-ка, сам Сидоров такой тихий. Чего это Иванова так намазалась? В публичный дом собралась?! Нехорошо, нескромно”. Мужиков тоже заставляли участвовать в концертах, а Тармакова в первый год даже избрали Дедом Морозом – на утреннике, прикрывая ладонью рот, чтобы не сжечь детей перегаром после вчерашнего, Алексей кружился в хороводе и мечтал об одном: только бы не упасть и не перепутать подарок, каждому ребенку профсоюз припас подарок согласно чину родителей.
Но нельзя сказать, что все в венской жизни Тармаковых было грустно, убого и серо. Помимо нудных лиц, тайных и явных конфликтов, была сама Вена, а Вена – прекрасна, как совершенно справедливо отметил офицер безопасности в своей первой беседе с Алексеем. Тармаковы в выходные дни ходили в чистенькие музеи, коих в городе великое множество, играли в большой теннис, в хорошую погоду сидели за столиком под открытым небом где-нибудь в парке, ели мороженое, либо пили пиво. Еще они ездили по хорошим дорогам на своем стареньком “Вольво” – Леша купил за гроши у какого-то негра. Однажды отважились, плюнув на деньги, покататься