сосиску с хлебом и непременным соусом – и чуть не сбил с ног Томаса, который направлялся к своей машине.
– Алекс, куда ты так спешишь? – спросил Бюргер. – Не хочешь с нами поужинать? Мы заказали ужин в китайском ресторане.
Томас был не один, рядом с ним стоял худой, бесцветный парнишка. В другой момент Леша поблагодарил бы за приглашение и отказался. Однако, тогда он умирал, и слово “ужин” прозвучало спасительно. Через десять минут они сидели за столом, еще через десять минут Леша боролся с голодом при помощи креветок или чего- то там еще… Пили хорошее вино. Томас раскраснелся, разболтался. Вспоминал Москву, рассказал истории из своего необычного детства. Например, о том, как он, совсем малыш, ехал в лифте с лидером компартии одной из стран. В будущем этот человек стал всемирно известным деятелем, тридцать лет возглавлял государство и даже жил на своем персональном острове. Но это в будущем, а тогда в лифте лидер держал в руках гроздь винограда. Одному дьяволу известно, где он нашел виноград зимой. И ребенку не дал ни одной виноградинки. Томас запомнил это на всю жизнь. “Я не верил ни одному его слову, меня тошнило от его снимков. Когда Сталин начал против него кампанию, я искренне радовался”, – говорил Бюргер, и было заметно, что он до сих пор испытывал негодование.
Леша слушал увлеченно. Среди его знакомых лидеров партий не наблюдалось. Забавно ощущать, что у человека, который сидит рядом и преспокойно пьет вино, какие-то личные счеты с лидерами…
После очередного бокала Тармаков впал в пьяное блаженство. Он тянул одну за другой сигареты, смеялся, хлопал по плечу спутника Томаса, который все время молчал. Собственно, ему трудно было участвовать в разговоре, потому что Томас в основном шпарил на русском, лишь иногда сбиваясь на английский и немецкий, а парень, судя по реакции, английский знал плохо, а русский вообще не понимал. Роль немого свидетеля ему, видно, не нравилась, и он выражал свое отношение к происходящему кислой миной. Но Томас не обращал внимания, разглагольствовал дальше. И помимо прочего, сказал такую странноватую фразу, кивнув в сторону парнишки и перейдя на полутон: “Кажется, он нас ревнует”. Леша не понял. Из всей болтовни Бюргера эта фраза сразу отложилась в мозгу. Что он имел в виду? Кто такой парень? Таинственный Томас… Старые страхи опять полезли Леше в голову. Подведут под монастырь эти ужины в китайских ресторанах.
Закончился вечер славно. Хорошо подогретые, сытые и довольные, они выползли на свежий воздух. Томасу еще собрали кое-что из еды в пакетик. Расплатились каждый за себя. Леша прикинул – получилось не так дорого. Парень почти ничего не платил, поскольку почти