безопасности – тот самый, который в первые дни советовал Тармакову наслаждаться Веной – кашлянул.
– … У меня нет политических мотивов. Я не собираюсь менять подданство. Просто хочу работать там, где нравится и не испытывать давление извне.
– Мне кажется, – заметил Дыбов, – вы сейчас испытываете давление извне больше, чем когда-либо.
На том и расстались. У ворот Тармаков остановился перед камерами, ответил на ходу на несколько вопросов. Бал заканчивался. Вечером они распили с Томасом бутылочку вина, прикинули дивиденды. Деньги хорошие, хватит на первое время. Бюргер насиловал калькулятор, напрягал лоб в подсчетах и переподсчетах. Вдруг он отложил калькулятор и сказал:
– В русском посольстве завтра большой прием. Меня не пригласили. Впервые за столько лет.
– Ну и черт с ними.
– Это начало. Кажется, я потерял целую страну.
– Ты потерял? – вскричал Леша. – Что ты потерял? У тебя кто в той стране живет? Казенные пирожки на приеме потерял.
– Не злись, – сохранял спокойствие Томас. – Я думаю о будущем. Они, конечно, начнут мстить.
– Что тебе их месть? – кипел Леша, – у тебя квартира, деньги, знакомства. Ты в своей тарелке. Ты в своей стране. Автомобильную катастрофу они тебе устраивать не будут, времена не те, а мелкие пакости переживешь.
– Понимаешь, Алекс. В обществе у меня репутация человека, близкого к России. Многие люди здесь интересуются мной лишь потому, что у меня связи в России. Это приносило и деньги. Сейчас, если ваши захлопнут двери, я лишусь важных возможностей.
– Я не виноват. Ты сам все придумал, а теперь…
– Прекратим этот неприятный разговор,- шепотом сказал Томас.
Леша тормознул. И вовремя. Зачем развивать тему, от которой
лишь злость? Дело сделано, кулаками размахивать поздно. Они теперь не только в одной постели, но и в одной лодке по жизни.
После бурных событий требовался отдых. По предложению Бюргера они двинулись на машине в Тироль к свежему воздуху и ласкающей глаза зелени. Здесь все забывалось моментально. Долгие прогулки по чистеньким дорожкам и лужайкам несли успокоение. Еще был бассейн и баня. А по вечерам просто кружка пива. Или крутой горячий кофе. Они сидели в тихом баре с грубой, псевдо- простой мебелью. На столе свечка. Время, кажется, здесь вообще остановилось. Перед сном Леша завел привычку залезать в горячую ванну и нежиться в ней до обморока. Иногда, по настроению они