12 кресел. Алексей Митрофанов

как выяснилось, называлась консервативной. Дейст-
вие разворачивалось в убогой, не отремонтирован-
ной трехкомнатной квартире, видно, в совсем не-
давнем прошлом коммуналке. В одной комнате это-
го чудо-офиса стоял длинный стол, к которому
примыкали потрепанные стулья. Здесь заседали.
Канцелярскую работу вели в маленькой комнате.
Там поставили школьные парты и закрыли их укра-
денным где-то зеленым сукном. Еще был кабинет
Конрада Карловича, в котором мебелишка смотре-
лась чуть получше. Но самое тяжелое, просто без-
надежное впечатление производили кухня и туалет.
Тут все было грязно, разбито, все колыхалось и
скрипело. Санитарно-гигиенические нормы и требо-
вания были нарушены во всем. В момент появления
почетного гостя из программы «Взгляд» на кухне
сидели непонятные личности в тапочках на босу но-
гу и в трусах и хлебали чай.
На кухне стояла раскладушка.
«Наша охрана, — пояснил Конрад Карлович. —
У нас и живут. Что делать, беженцы».
Единственное, что выглядело прилично, — вход-
ная дверь, обитая кожзаменителем, с металличе-
ской табличкой:

Консервативная Партия.
Центральный Комитет.
Часы приема:
Среда 10-00 – 14-00
Пятница 14-00 — 18-00
Суббота — день массовых мероприятий
и праздников

Появление Семаго сразу стало для партии неор-
динарным событием. Летающей походкой он обо-
шел помещения в сопровождении зашуганных пар-