12 кресел. Алексей Митрофанов

мовичем в дворницкой. Звали швейцара Эдиком.
Собственно, Тихон и вывел Семаго на швейцара
Эдика. Семаго в ответ обещал взять Тихона с собой
в Париж, но потом, договорившись о поездке на-
прямую с Эдиком, в резкой форме отказал дворни-
ку, потому как тот всегда дурно пах и плюс не был
членом партии.
— Я в ту-то партию не вступил, а в вашу-то по-
давно, — кричал обиженный дворник великому
комбинатору. — Это я вас познакомил. Это мой
друг. Гаишник ему честь отдавал. С Новым годом,
положим, буду говорить, я его всегда поздравлял.
И с Пасхой… Я тоже хочу в Париж. Это мой друг.
— Участковый — твой друг, — сухо отрезал ко-
мандор и добавил: — Будешь выступать, сделаю те-
бя вообще невыездным.
После таких слов Тихон сдулся и вернулся к
своему основному виду деятельности — благоуст-
ройству территории.
Экс-швейцар Эдик оказался типом незаурядным.
В Париж его вытянули бывшие клиенты «Метропо-
ля» из числа писателей и журналистов. Эдик пере-
пробовал кучу профессий, пока наконец не залез
потихоньку в издательский бизнес, сделав малень-
кую фирмочку. Он издавал какие-то блатные песни
и анекдоты и даже сподобился сам написать порно-
графический роман, который стал известен среди
русских в Париже. Злые языки, правда, утвержда-
ли, что реальные деньги Эдик имеет от торговли ко-
каинчиком, но это, как говорится, не пойман — не
вор. На родине в советское время его тоже таскали
на Петровку за торговлю водкой после одиннадца-
ти вечера, но ведь ничего не доказали.
Эдик принимал партийцев хорошо. Во-первых,