16. Запас карман не тянет
Выложив коробочку ложного браслета на кухонный стол, Цаплин осмотрел ее со всех сторон. На приборе не было никаких органов управления, кроме двухпозиционного переключателя и глазка светодиода. С одной стороны шли надписи на арабском языке, с другой – на русском. Текст на русском был довольно странным. Сначала большими литыми буквами было написано “Свабода от пидарасов”. Ниже шли буквы помельче: “Привет тебе далекий русский друг! Мы знаем, твоя устал притворяться извращенцем. С нашим изделием “Вот вам хрен-1″ твоя сможет легко и быстро вернуться к нормальной жизни настоящего мужчины. Расскажи об этом другим и пусть они тоже попробуют”. Еще ниже совсем маленькими буквами значилось: “Сделано в Конго”.
Оскорбительные места в тексте Цаплина странным образом не задели. Он чувствовал себя настолько выше этого, что посмотрел на них, как на шалости неразумных детей. Отсталая страна, что с нее взять? Уклонились от нормального развития цивилизации, застряли в двадцатом веке и думают, будто они на правильном пути. А на самом деле они в тупике.
“Ну и что это мне дает? – думал Цаплин. – Только то, что теперь знаю: примерно таким путем Отступник мог обмануть систему слежения и заняться гнусными делами. Но кто он, мне по-прежнему неизвестно. Так же, как я до сих пор не знаю, кто такие Шалава и Дешевка. Даже личность Беспокойного мне неведома. Следовательно, и эта штука мне без надобности. Только зря лазил в тот гадюшник и подставлялся под пули”.
Ему вдруг стало интересно: а воры – они кто? Геи или натурики? Вроде, в их среде всегда культивировалось презрение к геям. Но лишь пассивным, так называемым “опущенным”. Активные, которые пользовались их услугами, геями себя не считали. Конечно, нет – они же мужчины. А то, что трахали таких же мужиков с теми же причиндалами, так это от безысходности, потому что баб в тюрьме нет.
Но Цаплину приходилось слышать, что воры-натуралы, выйдя на свободу и при неимении бабы, не брезговали порой еще раз вступить в контакт с пассивным геем, и при этом опять же не считали себя геями, даже активными, а тем, кто намекал им, что пора бы уже называть вещи своими именами, норовили побить морду.
Цаплин оторвал половицу и устроил тайник для своего трофея. Может, и пригодится когда в будущем.
Теперь следовало вплотную заняться бабами, работавшими в прокуратуре, а для этого надо было проникнуть на их половину. Жалко, что прокурор уехал, и нет управы на Евнуха с Коленваловым. Но ничего, он что-нибудь придумает. Завтра он займется этим вплотную.
Цаплин отодрал половицу, сунул туда свой трофей, приладил доску на место и отправился спать.
17. Жертва короткого замыкания
Рабочий день заканчивался. Евнух, как обычно, сидел на своем посту. Работа была организована по старинке. К нему подходили сотрудники, приносили заказы на оформление дел и печать документов, он все принимал, раскладывал по ячейкам стоявшего рядом шкафа. Ячеек было шестьдесят. На каждой имелась надпись: “Анна”, “Ольга”, “Мария-Луиза”, “Жорженция” и так далее. Если имена повторялись, следом шли цифры. Так, Анн было целых четыре, соответственно “Анна-1″, Анна-2”, “Анна-3” и “Анна-4”, Ольг имелось восемь, зато Жоренция только одна, одна же Гелеса (геи, лесбиянки), одна Элгебета (ЛГБТ) и одна Дикорха (Дикая орхидея).
День выдался самый обычный, Евнух делал свою работу на автомате, витая мыслями далеко отсюда. Его внук поступил в военное училище, и теперь надо было обеспечить его оружием и формой. Где взять форму он знал, но где купить автомат Калашникова, гранаты и две противопехотные мины понятия не имел. Вроде, свободной продажи оружия в стране не было, но для курсантов училищ, родители могли приобрести оружие и боеприпасы на каком-то военном складе то ли под Щелково, то ли в Мытищах. Со справкой учебного заведения, разумеется. А там, говорили, обслуживают только по предварительной записи, и записываться надо было лично, а не по телефону. Причем, в рабочие часы.
Евнух смотрел на календарь и усиленно соображал, когда же он сможет отпроситься с работы, чтобы съездить на один из складов. И кого оставить вместо себя? Вот же задачку ему подкинули родители Колопендры – родной сын Тимурозавр и его гражданский партнер Архонопус. Сами они всегда очень заняты и поехать никак не могут, а он, конечно, самый свободный из всех родственников. Послать бы их подальше, да сильно уж любил Евнух своего внука, смышленого и честолюбивого Колопендру, не смог отказать.
Как же там, Колопендра будет в пехотном училище без оружия и боеприпасов, если у всех есть, а у него нет? Пожалуй, на пятницу надо все назначать – самый незагруженный день. А вместо себя Коленвалова, что ли, попросить подежурить? Они с ним старые приятели, вместе в тюрьме надзирателями работали, именно Коленвалов его сюда и пригласил, а то быть бы Евнуху до сих пор вертухаем в женской половине Бутырки.
Только надо будет предупредить, чтобы гнал отсюда этого пронырливого следователя Цаплина – слишком уж тот подозрительно на днях рвался на женскую половину. Он думает, что если стал “важняком”, так перед ним все двери открыты. Ага, как бы не так.
“Это ты, мил человек, где-то там на стороне командуй, а в моей епархии – не моги”, – подумал Евнух и улыбнулся довольный собой. Уж как тот рвался, о он отбрил его. Надо было бы – и оружие применил бы, ибо не фига. Сказано было к прокурорским бабам не ходить – значит не ходить.
Евнух любовно погладил маузер в деревянной кобуре на левом боку.
Едва он додумал эту цепочку нелегких мыслей до конца, как раздался страшный треск с хлопками, из розеток полетели искры и свет в его кабинете без окон погас. Сразу сделалось темно.
– Что за ерунда!? – возмутился Евнух.
Он подождал несколько секунд. Свет не появился. Подождал еще – ничего.
Евнух встал и наощупь двинулся к двери, выставив вперед себя руки. Обходя стол, он зацепился ногой за какой-то шнур, споткнулся, упал на пол, а со стола слетела, увлекаемая шнуром, тяжелая бронзовая лампа и ударила его по голове. Евнух потерял сознание.
Он не видел, как приоткрылась входная дверь и в комнату, освещая путь фонариком, вошел Цаплин. Осторожно обойдя Евнуха, он двинулся к двери на женскую половину и исчез за ней, плотно притворив за собой.