Глава 9. Получи, “фашист”, гранату
22 декабря 1993 года
На следующий день он позвал Анатолия, и они вместе отправились к дому Иванова на Хамовническом валу. Метров за пятьсот до него Иванов остановился.
– Значит так, Толя. Сейчас я иду вперед, а ты ждешь пять минут и только потом выдвигаешься. Как все сделаешь, сразу отправляйся домой. Понял?
– Понял, не маленький!
Но Иванов на всякий случай еще раз напомнил ему, как открывать подъезд и квартиру. Затем нырнул во дворы и вышел к дому номер пятьдесят по Фрунзенской набережной. Это была массивная помпезная сталинка, возвышающаяся над всеми окрестными домами.
Иванов зашел в средний подъезд, поднялся на лифте на верхний этаж, вынул из кармана бинокль и приник к окну. Отсюда его кирпичная девятиэтажка была перед ним, как на ладони. Два окна его квартиры выходили на торец, одно – во двор.
Почти сразу же во дворе появился и Анатолий. Вел он себя совсем не так, как напутствовал Иванов. Никакой уверенности от него не исходило, скорее, наоборот. Озираясь по сторонам, Анатолий начал набирать код. Дверь не поддавалась. Он вытащил из кармана бумажку и стал сверяться с ней.
“Идиот! – подумал Иванов. – Четыре цифры не смог запомнить!”
Даже отсюда было видно, как плясала бумажка в его руках. Иванов не мог понять, от нервов это или от ветра. Анатолий поставил сумку на землю, прижал бумажку к стене и продолжил свою борьбу с замком.
В этот момент дверь отворилась и отодвинула сумку в сторону. Анатолий кинулся за ней, уронил бумажку и едва не сбил с ног выходящую из подъезда пенсионерку.
Старуха посмотрела на него с подозрением.
Анатолий кинулся поднимать бумажку, а потом попробовал пройти в не успевшую закрыться дверь. Но почуявшая в нем чужака старуха преградила ему дорогу.
– Вы к кому? – строго спросила она
– Я, это, в гости, – промямлил тот.
– Какая квартира?
Она заняла собой весь проход. Он наконец, взял себя в руки.
– А вам зачем?
– Нужно.
– Вы тут вахтер?
– Нет
– Ну и идите себе по своим делам.
Бабка оскорбилась.
– Как это, идите? Я тут живу.
– Живите! – позволил Анатолий. – Пройти только дайте!
Пенсионерка все еще не уходила, меряя его взглядом ног до головы.
– Ходят тут всякие! – процедила она и, наконец, посторонилась.
Юрий не мог слышать их беседу, но примерное содержание представлял. Он знал эту старуху и был осведомлен о ее въедливом характере. “Запомнила она его и даст показания, если что, – подумал он. – Хотя, что с того? Ничего еще не случилось”.
Анатолий, наконец, вошел в подъезд. Иванов не мог видеть его продвижение сквозь непрозрачные зеленоватые стеклоблоки, которыми была застеклена лестничная клетка. К тому же, тот мог воспользоваться лифтом. Потом он заметил на кухне какое-то движение.
Минут через пятнадцать Анатолий вышел из подъезда и быстрой походкой удалился со двора. Иванов продолжал наблюдать за своими окнами.
Долго ничего не происходило. Иванов отложил бинокль и закурил. Он стоял на площадке между этажами, дым тянуло наверх, он скапливался под потолком. Открылась дверь одной из квартир и на лестничную клетку выглянула женщина под шестьдесят в халате и бигуди. Окинув Иванова недовольным взглядом, она сказала жеманным голосом.
– Мужчина, вы знаете, что весь ваш дым попадает ко мне в квартиру?
– Нет, – смущенно ответил Иванов и поспешно загасил окурок о подоконник. – Извините.
– Больше не курите здесь, – распорядилась она. – Идите на свою площадку и там дымите.
– Хорошо, – согласился Иванов, но с места не двинулся.
Она тоже не уходила, гладя на него с раздумьем. Ее присутствие начало его тяготить. Он не решался при ней опять достать бинокль из кармана
Неожиданно она спустилась к нему и достала сигарету из кармана халата.
– Огонька не найдется?
Он опешил.
– Так дым же! – напомнил он.
– Проветрю.
Он дал ей прикурить и закурил сам. Некоторое время они молчали. Он опять уставился в окно.
– Что вас там так интересует? – спросила она.
– Погода хорошая, – уклончиво ответил он.
– Погода? – удивилась она. – С вами рядом стоит интересная женщина, а вы думаете о погоде?
Иванов окинул ее оценивающим взглядом. Ей было лет под шестьдесят, среднего роста, миловидная, немного пышновата.
– Вы, конечно, лучше, чем погода, – сказал он. – Никакого сравнения.
– Наконец-то снизошли заметили, – саркастически сказала она. – А то я уже подумала, что у вас плохое зрение.
– Зрение нормальное, – возразил Иванов. – Я сразу отдал вам должное, да только подумал, что такая, как вы, и разговаривать не станет с таким, как я.
Она прищурилась, словно от струйки дыма, попавшей в глаза.
– Не прибедняйтесь, мужчина, это вам не идет. Вы тоже выглядите вполне хорошо.
– Сейчас уже не то, – сказал Иванов. – А вот раньше…
– Меня зовут Зоя, – представилась она.
– Юрий, – отрекомендовался Иванов.
– Я вас здесь раньше не видела.
– И не могли видеть, – подтвердил Иванов. – Я здесь впервые.
– Пришли в гости?
– Да, – сказал Иванов.
– И к кому же?
– К вам.
– Не говорите глупости – мы незнакомы.
– У меня было предчувствие, что мы встретимся и познакомимся.
Она состроила гримасу.
– Не хотите говорит – не надо.
– Честное слово.
– Уже не смешно. Лучше просто скажите, почему вы топчетесь на площадке.
Иванов притворно вздохнул.
– Человека, к которому я пришел, нет дома.
– Ну, так заходите ко мне, – вдруг предложила Зоя.
– Как-то неудобно.
– Я приглашаю. Чаю попьем. А там и ваш знакомый подойдет.
Иванов бросил взгляд на ее дверь. Она была первой на площадке, следовательно, окна Зои должны были выходить во двор.
– Пожалуй, я соглашусь, – сказал Иванов. – А не боитесь?
– Чего?
– Ну, вот так сразу незнакомого человека пустить в дом.
– Я неплохо разбираюсь в людях. Вы выглядите, как бывший военный. От вас подвоха можно не опасаться.
– Польщен доверием, – сказал Иванов.
Зоя привела его в просторную, обставленную тяжеловесной “профессорской” мебелью квартиру. “Много места, – отдал ей должное Иванов, – совсем не то, что у меня”. Сам он жил в малометражной квартире, которая по документам проходила как двухкомнатная, но жильцы называли их полуторными – вторая комната была крохотной и проходной.
Хозяйка заметила его одобряющий взгляд и сказала.
– Квартира осталась мне от отца.
– А кем он был? – спросил Иванов.
– Начальником отдела в Совете министров СССР. Это дом Совмина, построили его в 1958 году. Проходите на кухню.
Как и ожидал Иванов, кухонное окно выходило на его дом. “Подожду с полчаса и пойду, – решил он, – некогда рассиживаться”.
– Вам чай или кофе? – спросила Зоя.
– Чай.
– А кофе не хотите? У меня молотый.
– Нет, спасибо.
Она заварила чай и поставила перед ним фигурную чашку из почти прозрачного волнистого фарфора с китайской росписью. Чашка отличалась изысканным вкусом.
– Подарок Мао Цзэдуна, – пояснила она, заметив его одобрительный взгляд.
– Кому? – не понял Иванов.
– Отцу, конечно, не мне же. Он ездил в Китай в составе нашей правительственной делегации.
– Последний раз я видел такие чашки на чаепитии у английской королевы, – проговорился Иванов.
– Ого! – удивилась она. – Так вы тоже кое-чего повидали?
– Немного, – согласился Иванов.
– И когда это было?
– Тридцать лет назад.
– Я сразу почувствовала в вас приличного человека, – заметила Зоя. – Будь кого королева на чай не пригласит.
Иванову послышалась в ее словах ирония.
– Не верите? – вскинулся он.
– Нет, почему же? В наше время верить надо всему, даже тому, что кажется невероятным.
– Вы можете считать как угодно, – обиделся он. – Я не собираюсь ничего доказывать.
– Не сердитесь, ради бога, я не хотела вас обидеть. Конечно, верю. Почему нет?
Иванов опять посмотрел на улицу. В этот момент стекло в его кухонном окне вылетело наружу фонтаном мелких осколков. Он выхватил из кармана бинокль и приложил к глазам. На кухне метался какой-то человек. Через пару секунд он выскочил в ванную. “Сработало!”, – подумал Иванов, ощущая мстительную радость.
– Куда вы там все смотрите? – опять спросила Зоя.
– Так, пустяки, – отмахнулся он. – Извините, мне пора.
– Но мы еще ни о чем не поговорили, – запротестовала она.
– В другой раз мы непременно закончим наш разговор, – пообещал он.
– А он будет? – усомнилась Зоя.
Иванов еще раз окинул ее оценивающим взглядом.
– Думаю, да. Дайте мне ваш номер телефона.
Зоя нацарапала цифры на каком-то клочке бумаги. Он сунул его в карман и выскочил за дверь.
С лестничной площадки он опять посмотрел в бинокль на свой дом. Из подъезда вывалились, словно пьяные, два незнакомых ему человека. Их одежда и лица были густо забрызганы белой краской. Во дворе их ждала машина с водителем, старая “Вольво” ящичного дизайна отделанная по бокам пластиком под дерево. Они хотели сесть в нее, но водитель остановил. Тем пришлось сбросить верхнюю одежду, свернуть ее и уже в таком виде забраться в машину.
“Вольво” уехала. Иванов напряг глаза, но так и не смог разглядеть ее номер.
Дворами он добрался до своего дома и, не в силах дождаться лифта, застрявшего где-то по пути, взбежал на четвертый этаж. Дверь в квартиру была приоткрыта, из нее сочился едкий пороховой дым. На площадку выглянула соседка, принюхалась.
– Горит чего, Юрий Михайлович? У вас?
– Нет, – успокоил ее Иванов, – ничего не горит, все в порядке.
– А что это было? – подозрительно спросила она.
– Проводка начала тлеть, старая уже.
– Вы потушили?
– Да, не волнуйтесь.
– А что это был за хлопок?
– Пробки вылетели – от замыкания.
Она не унималась.
– Точно, все в порядке? Пожарную вызывать не надо?
– Да нет же, уже все.
– Ох, Юрий Михайлович, вы там осторожнее, а то, неровен час, без жилья останемся. А время сейчас такое, что другого не дадут.
– Не волнуйтесь, все уже в порядке.
Иванов старался говорить вежливо, изображая максимальное внимание к собеседнице, хотя самого так и тянуло поскорее вбежать в квартиру и посмотреть, что же там произошло. Но он понимал, что следом потянется и соседка, а допустить этого было нельзя.
Она, наконец, ушла. Лишь после этого Иванов вошел в квартиру и прикрыл дверь. Замок оказался не поврежденным. Значит, пользовались отмычкой. “Не побоялись же среди бела дня, – подумал он. – А если бы я пришел? Или если бы был дома?”
Это бесцеремонность домушников беспокоила его больше всего. Она означала, что хозяина те не боялись и были готовы применить к нему насилие. Кажется, игра зашла слишком далеко, и ему следовало быть очень осторожным.
Иванов прошел на кухню. На столе стояли ошметки той самой картонной коробки, которую он передал Анатолию. Тот сделал все правильно. Как Иванов и просил, он оставил ее и ушел. А когда незваные гости начали ее вскрывать, произошел небольшой взрыв и в лицо им ударил фонтан белой краски, которую он вчера перелил из жестяной банки в резиновую грелку. Вряд ли кого-то из них могло серьезно ранить – мощность заряда была совсем небольшой. Так, хлопнуло по щекам кусками резины и все.
– Ну, так и не лазьте по чужим квартирам, суки, не ищите того, что принадлежит не вам – пробормотал он, продолжая свои мысли вслух.
Основная же масса краски ушла в потолок. Немного забрызгало кухонную мебель, но это ничего.
Иванов вооружился тряпкой, пропитанной ацетоном, и принялся стирать краску, где только мог. Дело продвигалось хорошо.
Стеклить окно было некогда, он принес с балкона куски фанеры и прибил их к раме, сверху затянул целлофаном, чтобы не дуло. На кухне сразу стало темно.