Глава 20. Агентство “Добрый свет”
5 января 1994 года
Новогодние праздники Иванов, назло жене, встретил в обществе Зои и ее друзей. Было довольно скучно. Потом потянулись долгие дни вынужденного безделья. Страна пьянствовала, трезвела и опять пьянствовала. Решение съездить на дачу пришло внезапно. Надо пожить там, пока не вернется Филатов, улетевший на отдых за границу. Если кто проникнет в квартиру и станет чего-то искать – пусть ищет. Все равно ничего не найдет.
Он достал из шкафа небольшую дорожную сумку, побросал туда самое необходимое и направился прихожую. Не успел он сунуть ноги в ботинки, как запиликал дверной звонок.
– Кого там еще черти несут? – пробормотал он и посмотрел в глазок.
На лестнице стоял приличного вида молодой человек с непокрытой головой и вежливо улыбался.
– Кто? – спросил Иванов через дверь.
– “Добрый свет”, – ответил тот приятным голосом.
– Какой свет? – не понял Иванов.
– Добрый.
“Проповедник, наверное, – подумал Иванов, не веривший ни в Бога, ни в черта. – Шугану убогого”.
Он открыл дверь. На юноше было модное длинное пальто прямого покроя, из-под которого выглядывал пиджак с галстуком. На ногах – чистые черные ботинки. Запястье украшали дорогие черные часы с черным же браслетом, все как будто бы сделано из стекла. В кармане у него что-то запиликало, он извлек оттуда пейджер с надписью “Моторола”, секунду смотрел на экран, затем небрежно сунул обратно. “На проповедника не похож, – подумал Иванов, – на гопника – тем более. Деловой какой-то”. Он вспомнил рекламу из какой-то газеты, где безумный малый с выпученными глазами засунул пейджер себе в рот таким образом, чтобы читатели могли видеть экран, на котором было написано: “Сказано – сделано”.
– Вам чего? – спросил он не слишком приветливо.
– Юрий Михайлович? – осведомился тот.
– Да, – с недоумением ответил Иванов.
– Иванов?
– Он самый.
– У меня к вам разговор.
– О чем?
– Вы позволите войти?
– Вообще-то, я тороплюсь.
– На одну минуту.
Иванов глянул на часы.
– Ладно, но не больше. Время пошло.
Он посторонился. Молодой человек протиснулся мимо него. Иванов сел на пуфик и принялся зашнуровывать ботинки, а юноша стал излагал ему суть дела.
– Наша фирма оказывает услуги пожизненного содержания одиноких пенсионеров.
– А с чего вы взяли, что я одинок?
– В ЖЭКе сказали.
– Они имеют право разглашать такую информацию?
– Только в целях социальной поддержки населения.
– Я принадлежу к тому населению, которое само себя содержит, – буркнул Иванов.
– Мы будем делать это лучше, – пообещал юноша.
– Да? – удивился Иванов. – И как это будет выглядеть?
– Ну, вы станете получать от нас ежемесячно определенную сумму, которой вам хватит на все потребности еще останется.
– Что, абсолютно на все? – не поверил Иванов.
– Ну, да, – не очень уверенно ответил тот.
– А я вот виски люблю, – сказал Иванов. – “Джонни Уокер блэк лейбл”. И сигареты “Винстон”. На них тоже хватит?
Юноша посмотрел на него с уважением.
– Насчет “блэк лейбл” не уверен. “Рэд лейбл” не подойдет?
– Ну, нет! – запротестовал Иванов. – Это же совсем другой продукт, их даже и сравнивать нельзя.
– Ладно, мы это обсудим.
– А с чего это вы такие добрые? – поинтересовался Иванов. – Санта Клаусы, что ли?
– Мы риэлторское агентство, – обиделся тот, – очень солидное.
– Ну?
– И предлагаем вам заключить договор пожизненного содержания под залог вашей квартиры.
– Это как?
– После вас квартира достанется нам.
Он полез в портфель и стал в нем рыться, затем протянул ему какие-то бумаги.
– Вот образец договора, можете ознакомиться.
Иванов взял листки, исписанные с двух сторон мелкими бледными буквами.
– Мне надо это подписать?
– Да.
– А сколько денег дадите?
– Это обсуждается. Оценим вашу квартиру, посмотрим справки о состоянии здоровья, тогда и определимся.
– Я ведь помирать еще не собираюсь, – предупредил Иванов.
– И не надо, – засуетился риелтор, – живите сто лет.
– А вам какой смысл, чтобы я долго жил?
– Мы так вопрос не ставим. Мы фирма честная, будем ждать, сколько потребуется.
Иванов не поверил.
– Это, значит, я подпишу, а вы мне потом порошочку в “Джонни Уокер” подсыплете, – сказал он, – или “Винстон” раствором пропитаете – и привет Шишкину?
– Какому Шишкину?
– Поговорка такая.
Юноша сделал вид, будто не понимает.
– А что она означает?
– Неужто не знаешь? – удивился Иванов. – Ласты склеить.
– Нет, мы не станем этого делать! – запротестовал тот. – Мы не имеем ничего общего с криминалом.
– Ты не станешь – другой станет, – философски заметил Иванов. – Ты же там не один?
– Вы плохо думаете о людях.
– Наоборот, очень хорошо – я стараюсь просчитать все неприятности, которые от них можно ожидать.
– Тогда вам нужно посмотреть на это, – юноша стал опять что-то искать в портфеле, не сводя глаз с Иванова.
В этот момент раздался новый звонок. Юноша вздрогнул и поспешно захлопнул портфель. Иванов опять распахнул дверь – на пороге стоял Острецов, в руках у него была плошка.
– Михалыч, выручай, – сказал он, – моя за солью послала. Есть у тебя?
– Проходи.
Иванов пошел на кухню, Острецов окинул юношу любопытным взглядом и направился следом.
– А это кто? – спросил сосед, понизив голос.
– Да так, приблуда, – коротко ответил тот, не особо заботясь, слушает него незваный гость или нет.
– Свидетель Иеговы?
– Почти.
Острецов взглянул на забитое фанерой окно.
– А это что?
– Разбил случайно. Руки не доходят заменить.
Он подал соседу соль. Тот пошел к выходу, бросив на юношу еще один цепкий взгляд. Риелтор поспешно отвернулся.
Когда за Острецовым закрылась дверь, тот продолжил.
– Мы можем предоставить рекомендации.
– А что с них толку?
– Мы познакомим вас с людьми, которые поверили нам и уже получают деньги.
– Не нужно, меня не интересуют личности склонные к суициду.
– С вами тяжело разговаривать.
– А мы уже поговорили.
Иванов распахнул дверь.
– Всего доброго.
Закрыв дверь, он посмотрел в глазок. Юноша опять достал пейджер, и некоторое время на него пялился. Затем вынул из другого кармана сотовый телефон и принялся кому-то звонить. Так, с трубкой в руках, он и пошел к лифту. По звуку было слышно, что кабина ушла вниз. “А ведь на девятом есть еще один одинокий пенсионер, – вспомнил Иванов. – Чего к нему-то не пошел?”