Глава 23. В бандитском плену
Наконец машина, долго вихлявшая по проселочной дороге, остановилась. Иванова вывели наружу и затолкали в подвал какого-то дома. Лишь там с него сняли наручники и стянули шапку. В подвале горела тусклая зарешеченная лампочка, у стены стояла жесткая кушетка. Его приковали цепью к батарее. Длины как раз хватало, чтобы дойти до кушетки, а также до открытого унитаза в углу.
– Отдыхай пока! – обронил Матрос и оба ушли.
Иванов огляделся. Окон в подвале не было. Приток воздуха обеспечивал короб вентиляции под потолком. Подвал был довольно большой. В дальнем углу на полу стояли банки с краской, валялись рулоны обоев, громоздились несколько ящиков с керамической плиткой, какие-то инструменты, кисти и валики. “Осталось от ремонта”, – понял Иванов.
Подвал был высоким, добротным, с ровными гладкими стенами. “Кажется, дом новый, – подумал Иванов. – Не маленький и не дешевый.
Откуда-то слегка тянуло бензином. Он принюхался. Запах шел из другого угла – там, в густой тени, он разглядел плотно закрытую дверь. “Ага, за стеной гараж, – понял Иванов. – Полезное соседство”.
Он прилег на кушетку и закрыл глаза. Тут же его сморил сон. Сказалась бессонная ночь и все напряжение вчерашнего дня. Во сне его терзали кошмары: он за кем-то гнался, от кого-то убегал, дрался и даже плакал, скрипя зубами. Во сне из темноты ему на грудь выпрыгнула большая собака, сбила с ног и потянулась к горлу смрадной пастью, роняя с клыков пену.
– Уйди, падла! – простонал он, пытаясь ее оттолкнуть.
Но собака была очень сильной и медленно преодолевала его сопротивление. Оскаленная морда становилась все ближе, а у него на шее не было даже шарфа. “Кранты, – подумал Иванов, – сейчас порвет. Надо же, какая ирония судьбы – умереть от такой твари”.
Он собрался с силами и ударил собаку ногой в живот.
– Да затрахал ты уже, старый козел! – услышал он сквозь сон возмущенный вопль.
Иванов проснулся. Рядом с кушеткой стоял, согнувшись, Батон, которому он засветил ногой в пах, а неподалеку давился смехом Матрос. Батон зыркнул на товарища с обидой.
– Чего веселишься, мать твою! Тебя бы так. И где только взялся этот Кощей Бессмертный на нашу голову?
Из-за спин шестерок вышел вперед высокий худой человек с волевым лицом и пересекающим левую щеку шрамом. На вид ему было около под сорок. Его можно было бы назвать даже красивым, если бы не чрезмерно жестокое выражение, застывшее на лице и придававшее ему отталкивающее впечатление.
“Хозяин дома”, – понял Иванов.
Незнакомец коротко кивнул Матросу, тот метнулся в угол и вернулся оттуда со стулом. Хозяин сел на него, откинулся на спинку, закурил и закинул ногу на ногу. Не отрывая взгляд, долго смотрел на Иванова. Тому пришлось тоже сесть на кушетку.
– Ну? – спросил он.
– Что? – не понял Иванов.
– Как разговаривать будем – по-плохому или по-хорошему?
– Зачем по-плохому? – сказал Иванов. – Мы люди мирные, никого не трогаем.
– Это хорошо, – заметил тот. – Значит, договоримся, Юрий Михайлович.
– Смотря, о чем, – сказал Иванов. – Вас, кстати, как величать?
Хозяин несколько мгновений раздумывал.
– Зовите меня Рашпиль.
“Из работяг, что ли?” – подумал Иванов, но вслух ничего не сказал. Вместо этого он спросил.
– Вы тут главный?
Рашпиль кивнул и выпустил дым ему в лицо. Иванову пришлось пару раз взмахнуть свободной рукой, отгоняя его.
– Пожалуйста, не делайте так больше, – сказал он.
Батон глуповато хохотнул, но тут же подавил смех. Рашпиль покосился на него.
– Во, дед дает! – пояснил тот свою реакцию.
Рашпиль не сказал ни слова.
– Курить охота, – произнес Иванов.
Рашпиль опять кивнул Матросу, тот протянул Иванову сигарету и щелкнул зажигалкой.
Иванов затянулся, закашлялся дымом и блаженно зажмурился.
– Сто лет не курил, – сказал он.
Тишина.
– Что вам от меня нужно? – спросил Иванов.
– Ребята вам уже объяснили, – ответил Рашпиль.
– У меня этого нет.
– Я не верю.
– Дело ваше, но так оно и есть.
– Вам придется нам это отдать, Юрий Михайлович, хотите вы того или нет. У вас просто нет другого выхода.
– Выход всегда есть.
– Какой же?
– За меня вступится моя организация. Вас найдут и устроят большие неприятности.
Рашпиль усмехнулся.
– Вас не будет искать никто. Вы в отставке и больше их не интересуете. Зато интересуете нас.
– Есть еще милиция, – пригрозил Иванов. – Вы похитили человека – это серьезное преступление, тянет на большой срок.
Рашпиль презрительно скривился и начал расстегивать рубаху на груди, потом распахнул ее. Вся кожа была густо покрыта тюремными татуировками. Он подождал несколько секунд и застегнул ее обратно.
– Уяснили? Зоной меня не испугать.
– Вы хотите запугать меня?
– Я хочу, чтобы вы отдали негативы, и мы разойдемся, как в море корабли.
– Корабли?
– Вы получите денег. Чего еще хотеть?
– Мне вот что непонятно, – раздумчиво произнес Иванов, – с какой стати вы наезжаете на меня и требуете с меня то, что отродясь вам не принадлежало? На вашем языке, кажется, это называется беспределом? Неужели пределов теперь и правда нет?
– У меня есть на это право, – спокойно ответил Рашпиль.
– Какое?
– Ваша жена взяла у меня в долг крупную сумму денег. На бизнес. И прогорела. Это часто бывает. Надежд вернуть никаких, а проценты капают – каждый день по одному.
– А не слишком ли много?
– Это обычная ставка у нас.
– А почем мне знать, что это правда?
Рашпиль молча полез в карман, достал сложенный вчетверо листок бумаги и развернул перед носом у Иванова. “Расписка”, – было выведено вверху, а дальше шел стандартный рукописный текст. Сомнений быть не могло – почерк ее, Галины.
– Моя жена – взрослый человек, – сказа Иванов. – Она со мной не советовалась, когда брала деньги, и гарантий за нее я не давал. У нее свои дела, у меня – свои.
– Ошибаетесь, – возразил Рашпиль, – это дела ваши общие.
– Почему это?
– А по семейному кодексу. Все, что было нажито в браке, считается общим имуществом супругов.
– Мы ничего не нажили, – возразил Иванов.
– А долг?
– Это долг жены, – упрямо повторил Иванов.
– А жена чья?
Иванов молчал. Прав был урка, по закону так и выходило.
– Подавайте на меня в суд, – предложил он.
Рашпиль растянул тонкие губы в презрительной усмешке, а шестерки захохотали в голос.
– У нас суд свой.
– Пленок у меня нет, – сказал Иванов.
– А куда делась?
– Потерял.
Шестерки заржали опять. В этот раз с ними улыбнулся и Рашпиль.
– Надо же, какой рассеянный, – издевательски произнес Матрос. – Взял – да и потерял.
– И где же вы их обронили? – спросил Рашпиль лишенным эмоций голосом.
Иванов решил больше не таиться.
– Вчера на даче. Как забрал из тайника жестянку с ними, так сразу за мной погнались два каких-то придурка. Ну, я ходу от них, в овраг забежал, а там снег, лед, ручей еще течет. Упал пару раз, а как выбрался на дорогу, в кармане уже ничего не было.
– Что за люди? – деловито осведомился Рашпиль.
– Не знаю, вроде вот этих вот, – Иванов кивнул на шестерок.
– Молодые?
– Не старые, – неуверенно сказал Иванов.
– И вы в ваши годы сумели от них уйти? Не верится что-то.
Иванову не хотелось раскрывать всю правду, но пришлось.
– Собаки помогли, – признался он.
– Собаки?
– Псы бродячие. Теперь по дачам часто своры гуляют. Накинулись на них, ну, а я ходу. И в электричку. Только в вагоне и понял, что пленки посеял.
– А почему вас собаки не тронули?
– Да откуда мне знать? Видать, не любят стариков жрать – молодые повкуснее будут.
Иванов посмотрел на шестерок. Те больше не смеялись.
– Так они их сожрали? – спросил Батон.
Иванов пожал плечами.
– Один вырвался, а про другого не знаю.
– Откуда известно, что вырвался? – спросил Рашпиль.
– Когда отходила электричка, он на перрон выскочил, ободранный весь. За мной гнался. Да хрен там уже – на ходу в пригородный поезд не вскочишь.
– Место сможете показать? – спросил Рашпиль.
– Конечно, это же дача моя. А вы никак искать собрались?
– Может, и поищем, – уклончиво ответил тот.
– Это вам долго возиться придется, – скептически заметил Иванов, – там снегу много.
– Ничего, мы с металлоискателем.
– А если она в ручей угодила?
– Негативы воды не боятся – это известно.
– Иванов пожал плечами.
– Ищите, если хотите. Меня только отпустите.
– Не раньше, чем вы нам покажете место, – жестко сказал Рашпиль.
– Да, место, – словно бы что-то вспомнил Иванов. – Тогда, за деньги.
– Хорошо, – сказал Рашпиль, – если найдем.
– А если нет?
– Подумаем, что еще можно с вас взять. Место показать сможете?
– Смогу, – согласился Иванов.
– Тогда скоро выезжаем.
Рашпиль встал и пошел к выходу, шестерки потянулись следом.
– Поесть бы чего-нибудь! – сказал вслед Иванов. – Кишки марш играют!
– Принесут, – обронил Рашпиль, не оборачиваясь.
Все вышли, он остался один. “Черт! – подумал Иванов. – Не слишком ли много я ему рассказал?”