ВОЛЬФОВИЧ ОТКРЫВАЕТ САДДАМУ ГЛАЗА
Сейчас все твердят о каком-то исламском факторе. Это все выдумки. При чем здесь ислам? Я скажу, что исламизма в Саддаме я вообще не чувствовал. Никакого. Даже не обсуждали никогда эту тему. Это был военный режим, очень похожий на сталинский. Партия власти БААС — это слепок КПСС.
Еще одну особенность в Ираке я подметил — это очень хороший профессиональный аппарат управления. Если это директора завода — знатоки производства, опытнейшие управленцы, а не мальчики, которые сейчас рулят у нас. Этот директор сперва был рабочим, потом мастером, потом начальником цеха, потом замдиректора, потом директором. 20 лет на одном заводе лазил, каждую гайку знает. Где, в какой арабской стране есть такой промышленный аппарат — рабочие, специалисты, производственники? Здесь было великолепно развито дорожное строительство, азотная промышленность, военная промышленность. Иракцы всегда привлекали лучших иностранных специалистов. И там сложился реальный производственный потенциал. Ирак даже не стоит сравнивать с Саудовской Аравией или Кувейтом, где никто не работает, где нет ни производств, ни производственников.
Здесь директора завода сразу видишь по тому, как он одет. Седой, представительный — ну настоящий советский директор, красный директор, как раньше называли. И даже было стыдно, когда мы приводили наших бизнесменов, так называемых новых, и у них начинался разговор. Наши бизнесмены ничего не знали. Они хотели торговать, не вдаваясь в подробности. А против них садился иракский директор, который для начала вспоминал по именам директоров советских заводов: «А как там Валерий работает? Ушел уже? А вот там у него главный инженер был Степанов. Он как сейчас? Я помню, пять лет назад мы с ним последний раз встречались…» То есть они знали по именам всех своих визави.
Если это зав. отделом ЦК партии БААС — это профессионал-международник. Если дипломат, то настоящий, сильный дипломат. Знаток своего дела. В этом плане Саддам за годы войны — а он воевал беспрерывно, сначала с Ираном, потом с Кувейтом, потом начались новые испытания, период санкций — за все эти годы, он, конечно, выдрессировал серьезную партию.
Именно эта партия сейчас и воюет. Участвуют, конечно, разные силы, но от суннитской части — это, конечно, кадры глубоко эшелонированной партии БААС. Поэтому американцы сделали глупость колоссальную, не сумев с БААС договориться. Мозг нынешней борьбы — это партия и спецслужбы. Так и не уничтоженные. Просто партия перешла в новое состояние. На месте парткомов возникли группировки, что то же самое. Партийные активисты стали лидерами группировок. Какие-то люди ослабли и упали, какие-то, наоборот, поднялись. Но возникли еще и исламские факторы. Саддам их зажимал, а сейчас они заработали.
База у партии очень серьезная. Это весьма профессиональная публика. И самое главное: люди воюют с 1979 года. Они знают, как это делается. В Саудовской Аравии никто никогда не воевал. Там всегда сидели под навесом и пили зеленый чай. А здесь воевали. И, конечно, здесь тренированная гвардия, для которой, скажем, заложить фугас ничего не стоит. Это их профессия — фугасы закладывать. Более того, иракские офицеры учились на советских курсах. Сам Саддам выпускник таких курсов.
Очень хорошая школа.
Мы знаем всех этих людей, много общались с ними и знаем их нехилый потенциал. Их многолетнюю выучку.
Всего этого американцы не учли, когда готовили свою операцию. Так что партизанская война была неизбежна. И она — надолго, на годы.
У отношений Жириновского с Саддамом была одна важная особенность. Владимир Вольфович — единственный независимый человек, с которым готов был общаться иракский диктатор. И Вольфович позволял себе открыто критиковать Саддама. Из-за этого в последние годы у нас даже похолодели отношения. Это был оригинальный разговор великого вождя с человеком совершенно независимым, тоже вождем, но только из России.
Жириновский говорил ему: «Ну что ты, не видишь, что дело идет к войне? Запад обвиняет, что нарушения прав человека, кровавый режим и тому подобное. Понятно, что Буши будут делать свое дело, понятно, к чему дело идет… Но надо же с ними тоже играть. Почему бы не пойти на какую-то демократизацию. Провести демократические выборы, какие-то партии создать. Пусть правящая будет БААС, но пусть появится еще несколько мелких. Путь начнут говорить чуть-чуть о правах. Чтобы нам Европе можно было сказать: смотрите, режим меняется, появилась оппозиция! Какого-нибудь оппозиционного профессора Мустафу создать, который независимо мыслит, один какой-нибудь журнал независимый. Телевидение можешь не трогать, но газетку какую-нибудь независимую издай, чтобы интеллектуалы читали».
Саддам не соглашался: «Нет. Мы на это пойти не можем, у нас другая психология. У нас народ един». Все эти сталинские разговоры о том, что раз народ решил…
Потом Жириновский говорил: «Запад раздражает ваша поддержка Арафата». Каждый год не менее миллиарда долларов Саддам давал Арафату. Иракский лидер объяснял свое упорство так: «Мы не можем не помогать. Они наши братья. Что бы там ни было, мы будем с ними. И будем им платить и помогать. Это часть нашей идеологии. Если у саудитов — это Коран, то здесь – идея Палестинского государства. Палестинцы должны обрести свое отечество». Жириновский уговаривал: «Ну, вы же раздражаете Израиль и всех прочих. Вы сами создаете альянс, толкаете израильтян дружить с Бушами против вас. Потому что у Бушей практические цели, а у Израиля проблемы. А вы — спонсоры палестинцев, вы даете им деньги. Причем даете много. Это раздражает. Нельзя ли как- то пересмотреть?»
Эти же слова Жириновский говорил и Каддафи, и тот послушался. Ливийский начальник пошел именно по такому пути и потому выжил. Можно сказать, перекрышевался. Ему отменили санкции. Хотя он фактически признался, что взорвал пассажирский самолет.
Невероятный факт. Люди признали, что совершили теракт, но обещали заплатить по 10 миллионов каждому из семьи погибших. И за это им даровали снятие санкций. Мир продемонстрировал, что есть цена прощения за массовое убийство. В этом рейсе погибло 270 пассажиров. Получается, если у тебя есть по 10 миллионов на каждого, то ты можешь взрывать самолеты.
Саддам ни в чем не был виноват. Никакого оружия массового поражения, нам это было известно уже тогда, в Ираке не изготовлялось. Но Саддама наказали. Каддафи признался, что взорвал самолет, но раз он обещал рассчитаться, его простили и санкции сняли.
Работая с Каддафи, Жириновский бывал у него в гостях в Ливии неоднократно. Входил в его палатку. Подолгу беседовал. И Каддафи понял эту ситуацию. Он действительно многое воспринял из того, что говорил Жириновский. Ливийский вождь оказался гибче, чем Хусейн. Но и, конечно, мельче. Так легче быть гибким.
А иракцы Вольфовича, увы, не слушали. Хотя он постоянно доказывал, что надо убрать из официальной идеологии арабов весь этот антисемитизм. Зачем нужны такие враги сейчас? Ну, был Советский Союз, он вас поддерживал. Но сейчас-то такого влиятельного друга нет — так стоит ли множить врагов? Чего вы этим добиваетесь? Надо развиваться. Нельзя вот так сидеть и говорить: нет, не будем, не дадим. Ну, сделайте новую витрину. Пусть внутри, как в Японии, будет большая жесткость, но внешне будет европейская витрина. Людям это нравится. Почему вы не хотите?
Причем Жириновский позволял себе это говорить не только в закрытых беседах, но и на некоторых публичных семинарах, организованных партией БААС. И иракцы немного нервно реагировали на такое. Хотя он подчеркивал, что это советы друзей, а не вражеская пропаганда.
Этим Жириновский разительно отличался от других наших ходоков к Хусейну. Как правило, все, кто ездил к Саддаму, скулили и просили квоты, просили что-то подсобить по бизнесу. В том числе и наши чудо-коммунисты. Кричали про антинародный режим Ельцина, чтобы понравиться иракскому вождю. И никто никогда не позволял себе критику.
К сожалению, и нам сделать ничего не удалось. Вернее, что-то удалось. Все-таки 10 лет российские фирмы работали. Поставляли, зарабатывали. Нам это тогда было очень нужно. Крайне полезная история оказалась и для Москвы, и для Багдада. Это наша заслуга.
Попытались мы вмешаться в ситуацию и тогда, когда стало уже ясно, что будет нападение, остановить войну не удастся, никакие европейские антивоенные демонстрации не помогут. Нужно было что-то делать, и тогда мы по определенным каналам стали сообщать американцам, что если вы, ребята, нападете, мы можем дать кое-какие ценные советы. Мы спрашивали: у вас есть вообще политический план, что вы будете делать в Ираке? И предлагали: только не делайте, как в Афганистане. Не гоните партию БААС. Поставьте вместо Саддама Тарика Азиза. Во-первых, он не мусульманин. Во-вторых, он один из руководителей партии, то есть вы не разрушите государство, его стержень — партия — сохранится. Саддама вы уберете, естественно, раз такая стоит задача. Но не раскачивайте лодку. Не выплескивайте мусульманство в диком виде.
И наша идея, я знаю, обсуждалась внутри американских механизмов принятия решений. Но ведь там есть тоже своя конкуренция различных ведомств. Судя по всему, победила точка зрения ЦРУ, которое кричало повсюду: «У нас есть суперлюди, из местных, которые полностью влияют на ситуацию в Ираке, они сидят в Лондоне, мы их привезем, они все возьмут под контроль». К сожалению, в ЦРУ большую роль играют бывшие советологи. А советологи эти все время пережевывают историю большевистской революции, когда привезли из Германии в пломбированном вагоне каких-то там эмигрантов и они быстро взяли страну под контроль. Но это не история Ирака.
А в Ираке получилось иначе: американцы привезли иракских эмигрантов, а те оказались полными нулями. Основные претензии надо предъявлять к ЦРУ не за неправильную информацию о наличии у Хусейна оружия массового уничтожения, а за то, что их сценарий управления Ираком оказался идиотским. Они совершенно ничего не учли. Не надо было ломать партию БААС. Надо было ставить прагматиков западного толка. Дать развиться таким прагматикам, как Тарик Азиз, хорошо известный в западном и арабском мире, человек, имеющий очень приличный имидж. Такой иракский Махмуд Аббас. Надо было пойти по этому пути.
У меня был разговор на эту тему с Немцовым, который тогда общался напрямую с Путиным. И Борис пришел с этими идеями к президенту. По моим данным, Путину такой проект тоже понравился, президент обсуждал его с американцами, с Бушем. Но те уперлись. Мол, Тарик Азиз такой же замаранный, всю эту партию надо гнать поганой метлой.
Тем не менее Азиза не жестко брали. Он сам явился. С ним произошла странная история. Как, впрочем, и с другими партийными вождями. Никто толком не знает, как на самом деле происходила их сдача. Ясно только то, что когда идет война, вся информация носит характер спецоперации. Правду мы не узнаем. Можно только гадать, как брали того же Саддама. У экс-президента всегда были неофициальные каналы связи с американцами, и я не исключаю, что эти каналы были задействованы и враги могли договориться. И что ни в каких ямах он не сидел А просто сдался, да и все.