СПОНСОР ЛДПР НА ПРИЕМЕ У КЛИНТОНА
Нам досталось четыре комитета и кресло вице-спике- ра. Председателем парламента Жириновский быть не мог в связи с тогдашней конъюнктурой. По всем понятиям он, как лидер победившей партии, должен был стать спикером, но он не стал даже вице-спикером. В Кремле резко возражали против того, чтобы включать его в руководство Думы.
Тем не менее Жириновский, претендовавший на ви- це-спикерство (избирали зампреда парламента по хозяйственным вопросам), выступил с весьма характерной для него и запоминающейся речью. Понимая, что его все равно не изберут, он толкнул такой спич, что народ просто рухнул. Он сказал: «Если я буду вице-спикером, я вплотную займусь хозяйственными вопросами в Думе. Многие говорят, что для меня, как политического деятеля, мелко заниматься хозяйственной деятельностью, но не скажите. Я буду заниматься хозяйственной деятельностью так, как никто никогда не занимался. Во-первых, у демократов я отберу кабинеты. Я запрещу им ходить по думским коридорам, просто не буду пускать. Машины и прочее будет передано ЛДПР, самой прогрессивной партии, победившей на выборах…»
И в таком духе продолжал развивать свою мысль под смех и аплодисменты коллег.
В январе 1994 года случился памятный визит в Москву президента Клинтона. Мне прислали приглашение на прием в американское посольство. В том, что позвали не первое лицо в партии, содержался определенный вызов. Хотя вполне понятный: после победы Жириновского и заявления Эла Гора американцами была принята стратегия принципиального необщения с лидером ЛДПР. Получалось, что партию предстоит представлять мне. Посоветовался с Жириновским. Он среагировал как всегда быстро: «Не ходи, Алекс, тоже. Раз они так делают». И действительно: что это они всех приглашают, а его, лидера партии, победившей на выборах, нет. Да и я оказывался в неловком положении: формально я был даже не вторым лицом, а зампредом думского комитета по международным делам.
И мы договорились о таком ходе: послать туда нашего человека, но не из депутатов. Как бы немножко со стороны. Я предложил сходить своему близкому товарищу, Максиму Травкину. Он не имел отношения к политике.
Занимался бизнесом. И вообще был очень молодым парнем — ему едва ли стукнуло 25 лет. Вместе с тем Максим смотрелся очень импозантно, и у него неплохо подвешен язык.
Я передал ему приглашение. Попросив при этом, чтобы он представлялся членом ЛДПР. У него возник только один вопрос:
— А могу я подругу взять?
Я удивился:
— А что за подруга?
— Да так, познакомился с девчонкой. Думаю, было бы клево снести ей голову. Пусть на Клинтона посмотрит. Она мне нравится, но ведет себя так, знаешь, настороженно. Я ее приглашу на прием, пусть платье наденет супер- ское. А американцы ее заценят. Девка — класс, ну просто таких нет в Москве.
Я подумал: вот будет интересно — пара от ЛДПР. Ждали фашистов, а придет разодетая модная девица в бриллиантах и импозантный парень.
Так и заявились на прием. И когда поднимались по мраморной лестнице, все время повторяли: «Мы представляем Либерально-демократическую партию России. Мы от Жириновского». В конце концов Макса и его девицу подвели здороваться за руку с Клинтоном и сказали: знакомьтесь, это представители ЛДПР. Клинтон посмотрел коротко на парня, а потом таким долгим взглядом на девушку, и, конечно, был поражен. Да и все смотрели на них с нескрываемым изумлением. Потом и американские дипломаты, и журналисты подходили и спрашивали: «Какое положение в партии вы занимаете?» Макс скромно признавался: «Я спонсор. Вот ходят всякие разговоры, кто же финансирует такую партию? Так вот, это я». И начинал раздавать свои визитки.
В общем, эта пара произвела настоящий фурор. Причем это мне рассказывали другие люди: «Представь, Алекс, все смотрели на эту парочку представителей ЛДПР, на человека, который называет себя спонсором партии, и на его шикарную даму». К слову сказать, девчонка настолько была потрясена этим приемом и Клинтоном, что ее мнение об ухажере резко улучшилось, и они сильно за- дружились. Макс мне потом сказал: «Я ей разрушил голову. Потому что, когда я ей позвонил и спросил, не хочет ли она сходить на встречу с Клинтоном, она просто не поверила, что это возможно».
Что касается финансовой стороны кампании-93, следует отметить, что это были самые дешевые выборы. Никогда таких дешевых выборов не было и не будет. Уже сейчас можно сказать, что все выборы для партии обошлись в 200 тысяч долларов. Что, в общем-то, копейки по нынешним масштабам. Хотя тогда и заработки были другие, и на политику никто не тратил, так что найти даже подобные суммы не было такой уж легкой задачей. Особенно после расстрела Белого дома: кто хотел лезть в политику и платить за это? Конечно, никто не хотел.
И все-таки нашлись люди, решившиеся помогать, в том числе и этот спонсор Максим. И подобные ему молодые ребята, которые финансировали только из спортивного интереса. Никаких у них не было планов, задачи продвигать своих людей не стояло. Они спонсировали ради собственного удовольствия: им было прикольно поиграться в выборы, им нравился Жириновский. В том числе содействие оказала моя компания, которая занималась телевизионными делами. Я думаю, половину той суммы перечислила именно она. И это было абсолютно справедливо: мы заработали на фильме о Жириновском, раскрутились с помощью этого проекта, а теперь эти деньги вложили в политическую раскрутку нашего киногероя. К тому же два человека, работавшие в этой компании, стали депутатами. В данном случае можно сказать, что компания что-то получила. Но с другой стороны, задачи такой не было. Мы же были искренними членами партии.
Потом все наши спонсоры попали в знаменитый список США и фигурировали в докладе Госдепа. Их названия перепевались на весь мир. Во всех публикациях задавался один и тот же вопрос: кто это дело финансирует? Кто стоит за Жириновским? Конечно, такая засветка создала проблемы для некоторых наших бизнесменов.